Выживший: Правитель первого уровня. Андрей Валерьевич Степанов

Он попался мне, когда шел практически без всего на север. А потом привез нам немного инструмента после того как мы снабдили его дровами для Бережка, – пояснил я. – Может, ты тоже его когда-то видела? У него маленькая телега, которую тащит ослик. Тяговитый очень.

      – Видела пару раз, – признала Фелида. – Но никогда не слышала о том, что здесь есть деревня.

      – И все же она есть, – я снова начал сердиться из-за ее недоверия. – Ей нет и месяца. Здесь всего лишь дом и колодец. Да пара задумок на будущее, но люди усердно работают и пока что не нуждаются в еде.

      – Меня пугает твое «пока что», но это не совсем мое дело. Так. Я к югу от Нируды и не в чистом поле, а в доме, – она задрала голову и посмотрела на крышу дома. – Так, даже неплохо собранном. Хорошие плотники поработали… Мне надо завершить задание, – вдруг начала она. – Задание хорошо оплачивали люди из города, а я не могу провалить его.

      – И как же ты одна намерена его выполнить? – спросил я без тени насмешки над девушкой. Мелкие шрамы на ее лице говорили о том, что девушка явно побывала не в одной переделке.

      – Если потребуется, то я справлюсь и одна, – резко ответила она, попробовала вскочить, но тут же ее мотнуло, и она плавно опустилась обратно на кровать. – Ох…

      – Похоже, что одна ты все-таки не справишься, – заметил я. – Полежи. Отдохни. У меня есть к тебе кое-какие вопросы. Может, ты лучше на них ответишь, а я потом попробую тебе помочь с твоим заданием?

      – Как? – фыркнула в сотый раз девушка.

      – Поговорю с Конральдом. Он поможет. Не сегодня-завтра прибудут новые люди. Ижерон сказал, что те переселенцы с живностью слишком скандальные. Мне они показались немного взволнованными, – пояснил я, – но когда Ижерон сказал про их поведение, то я и не думал, что они пошли в монастырь.

      – В монастырь с пустыми руками не ходят, – ослабевшим голосом ответила Фелида. – Живность – это плата за прием. Лучше всего, насколько я знаю, в монастырь принимают людей, которые приходят с деньгам или овцами.

      – М-м-м, – протянул я вместо вразумительного ответа, потому что у меня снова возникло ощущение дежа-вю, точно когда-то в прошлой жизни я и сам ходил в монастырь с овцой. – И что там дальше происходит?

      – Не знаю. Оттуда никто не приходил. В монастыре сидят монахи, послушники. Что-то учат, изучают какое-то мастерство. Я никогда не видела людей ИЗ монастыря. Вероятно, они еще не готовы нести свое знание людям. И думаю, что оно к лучшему. Нам и так хватает потрясений. Пусть лучше делают одежду.

      – Нам бы овцы тоже не помешали, – задумчиво ответил я. – Но я хотел у тебя спросить, что сейчас творится там, в Полянах? У меня уже есть беженцы оттуда, но они сказали, что Поляны – это опасное болото.

      – И не соврали тебе, Бавлер. В мирное время это была бы чудесная большая деревушка. Почти что город. У нас даже есть пара каменных строений! – с нотками легкой гордости заявила Фелида. – Но не уверена, что это поможет нам, если война докатится до Полян.

      – А что, в этот раз может?

      – Защитников очень мало, – с грустью вздохнула Фелида