Мертвая пехота. Книга первая. Крах. Юрий Погуляй

над головой ладонью, приказывая занять круговую оборону.

      Боец с татуировкой остановился у самой кромки леса. Жалкая фигурка на фоне извилистых дебрей. Элаю показалось, будто чаща сейчас прыгнет на смелого солдата. Что из недр джунглей вылетят ядовитые лианы и уволокут прочь имперского воина. Ловсон видел, как это бывает. Слышал вопли и треск ломаемых сучьев и костей, когда бойцы в один миг пропадали в зарослях.

      Жуки шутить не любили и не умели.

      Воин с черепом на щеке оглянулся на товарища. Тот не спешил, осторожничал. Или, вернее сказать, отчаянно трусил.

      Штаны на колене пропитались сыростью, в кожу впился какой-то мерзкий камушек и Элай чуть переменил положение. Но взгляда от джунглей не отвел, изо всех сил напрягая слух.

      Хруст.

      Татуированный солдат включил наплечные фонари боевого костюма. Те тренькнули, накопив заряд, и прошили двумя снопами света темную нишу леса. Боец чуть повернулся, выдергивая ослепляющими лучами черные переплетенные корни, пышные заросли кустарников и поваленные стволы. Его напарник суетливо помог товарищу.

      «Надо было вездеход развернуть…» – мелькнула запоздалая мысль.

      И тут Элай увидел в лесу человека. Сначала он не заметил его в буйстве черно-белых красок. Так, игра воображения. Неудачный угол обзора, и сломанный бурей ствол кажется силуэтом. Но потом незнакомец покачнулся, и в него впились сразу несколько фонарей. Человек стоял вполоборота к дороге, чуть пригнувшись и низко опустив голову, и даже когда фонари выдернули его из сумрачных объятий – он не повернулся. Так и пялился в темноту джунглей, застыв среди зарослей кустарника.

      Он почти не шевелился, лишь слегка покачивался из стороны в сторону. Элай медленно выдохнул, прикинул расстояние до незнакомца. Метров десять, не больше. Кто это? Судя по одежде, вернее по ее остаткам – гражданский. Из города, что ли? В душе забурлила тревога.

      Человек неожиданно пошевелился и сделал неуверенный шаг. Нога будто сама рванулась вперед, и только потом за ней последовало тело. Фонарь молодого солдата дрогнул.

      Хруст.

      Элаю показалось, будто незнакомец сейчас упадет. Но тот удержался на ногах, опять покачнулся и жутко дернул рукой. И этот жест, это резкое движение вернуло Ловсона на двадцать лет назад. Во времена, когда они выкуривали жуков из проклятых лесов, и когда местная «принцесса» озадачила воинов императора новой опасностью.

      – Это «ходун». Уничтожить его! – выпалил он в рацию.

      Опешившие солдаты моментально послушались, и лес прошила череда ярких вспышек. Каждое попадание в «ходуна» знаменовалось алым всплеском энергии, и чудовище молча выдержало четыре заряда, прежде чем рухнуло на землю.

      – В лес. Сжечь тварь, – приказал Элай и поднялся с земли.

      – Но, дор стратег, – тот, кто трусил больше всех, повернулся к командиру. – Там же может оказаться клещ…

      «Гребаный умник!»

      – Пока будешь болтать – он окажется уже здесь! Немедленно уничтожить тело!

      – Вперед,