Свобода Либерти. Вероника Петровна Якжина

Хэнк уплетал за обе щеки, украдкой поглядывая на меня. Было уютно. Я дала себе мысленную пощечину, напомнив, что это чужой мужчина, и, судя по всему, он далеко не подарок.

      – Знаешь, ты первый гость за все время, что я живу в этом городе.

      – Ну… первый блин комом. В смысле, ты-то справляешься отлично. А я вот гость так себе.

      Я хохотнула.

      – Ты не буянишь, не орешь, не закидываешь ноги на стол. И на том спасибо.

      – Ты в разводе?

      – С чего ты взял?

      – Тебе тяжело дается одиночество. Не привыкла жить одна.

      – Надо же, какой тонкий психолог, – съязвила я. Вздохнув, все же ответила, – да, я развелась полгода назад. Потому и уехала оттуда, как только закрыла все вопросы.

      – Почему разошлись?

      – Не сочти за грубость. Но это я обсуждать не буду.

      – Как хочешь, – он пожал плечами и вернулся к спагетти. Через несколько минут, он кивнул на мойку у меня за спиной, – у тебя кран течет.

      – Да, я говорила управляющему. Он обещал прислать водопроводчика. На прошлой неделе. Но, видимо, забыл.

      – Я могу починить.

      – Нет, что ты. Не стоит.

      – Как еще я могу отблагодарить тебя.

      Он чуть улыбнулся. Первый раз за вечер. Это была та улыбка, с которой люди просят разрешение сделать для тебя что-то хорошее.

      – Ладно. Было бы здорово.

      – Отлично. Тогда я завтра возьму с работы инструменты и зайду вечером.

      – Ладно.

      – Если еще что-то нужно по дому, говори.

      – Спасибо. Я неплохо справляюсь и сама.

      Он как будто только в тот момент понял, что ставит меня в неловкое положение.

      – Я просто хочу помочь. По-соседски. Ты помогла мне. Я помогу тебе. В этом нет ничего такого.

      – Ты женат. Это неправильно.

      – Во-первых, эта истеричка мне не жена. И если будет себя вести так, как ведет, никогда ей не станет. Во-вторых, я тебе не секс предлагаю. Не драматизируй.

      Я подняла руки в знак того, что сдаюсь.

      – Ладно-ладно. Если у тебя из-за этого не будет проблем.

      Но на следующий день он не пришел. Я не расстроилась, хоть и ждала целый вечер. Их ссор больше не было слышно. Зато было слышно бурное примирение. Как оказалось, они жили прямо надо мной.

      Хэнк пришел через три дня. В пятницу. С ящиком инструментов, упаковкой пива и синяком под глазом.

      – Училки пьют пиво, если завтра им не на работу?

      – Пьют, – с глупой улыбкой ответила я.

      Я была рада видеть его. Не знаю, почему. Тогда не могла понять. И сейчас не могу.

      – Что с глазом?

      – Домашнее насилие, – бросил он, вытаскивая корзину с чистящими средствами из-под мойки. – Подумал, что этой женщине следовало бы обратиться к психиатру, а она мне треснула сковородкой. Оказалось, я сказал это вслух.

      Мне было неприятно слушать про его женщину. Особенно было неприятно, что он говорит про нее гадости. Но Хэнк продолжал:

      – Ирония в том, что сковородки она использует для чего угодно, но не для готовки.

      – Зачем ты мне это говоришь?

      Он выглянул из-под раковины и пожал плечами.

      – Думал,