Ясновидящая для миллионера. Лайза Фокс

была нестерпимой. Она не давала вдохнуть и терзала каждую клеточку тела. Вымораживала неземным холодом. Я ждала потери сознания, как освобождения от мучений.

      Когда Чернов оказался вместе с девочками на краю запорошенной снегом могилы меня уже трясло крупной дрожью без остановки. Суставы ломило, как после обморожения. Теперь я могла потерять сознание и от бессилия, и от боли. От чего быстрее?

      Но узнать этого мне не удалось. Моё тело дёрнулось вверх. Из рук выпали ксерокопии документов. Контакт с ними был прерван. Но вместо того, чтобы вернуться в реальность, я потеряла сознание. Видимо силы закончились окончательно. Черноту Вечной мерзлоты сменила темнота спасительного беспамятства. Это стало долгожданным освобождением. Наконец-то.

      Спасение из Вечной мерзлоты

      Когда я в следующий раз открыла глаза было уже темно. Не Вечная мерзлота. Просто ночь. За окном горели фонари. Их света вполне хватало, чтобы разглядеть мой новый кабинет. Светлые стены, цветок на столе. Рядом с ним кружка с термосом и стопка листов.

      Теперь я лежала на диване. Удобно устроилась на подушке. Мне было вполне комфортно. Только плед свесился на пол. Перегнулась через край, чтобы подобрать одеяло наверх и замерла. То, что я увидела на полу меня повергло в шок.

      Передо мной красовались две ровные мужские ноги. В спортивных брюках и кроссовках. Разумеется, не сами по себе. Они были частью спящего в кресле-груше человека.

      Сначала я никак не могла понять кто он. Но когда мужчина повернул во сне голову я разглядела ровные брови, чёткий профиль и чувственные губы моего работодателя.

      От неожиданности я вскрикнула, и он распахнул глаза. Моментально оказался у изголовья. Щёлкнул выключателем торшера. Как любящая мать прикоснулся ладонью колбу. Обеспокоенно заглянул в глаза.

      – Владислав Георгиевич, что вы тут делаете? – Спросила я почему-то шёпотом.

      – Вас караулю, Ульяна. – Так же шёпотом ответил он.

      – А зачем? Я никуда не убегу. Я договор с вами подписала.

      Он замер, удивлённо распахнув глаза. Потом упёр руки в край дивана и рассмеялся приятным рокочущим смехом. В глазах появились искорки.

      – Да я не об этом беспокоился. Вы не то, что бежать, вы и лежать-то толком не могли. Бились в судорогах, как припадочная. Я уже собирался врача вызывать. Хорошо Толя успокоил. Объяснил, что вас надо согреть и дать выспаться. И чай приготовить к пробуждению. Что с вами случилось? Почему вас так скрючило?

      Всё это он уже говорил, наливая мне чай из термоса. Свой я выпила полностью. Значит Барсов заварил новый. И судя по аромату именно тот, который я люблю.

      – На самом деле вы видели обычный сеанс прорицания будущего. Моё замерзание и судороги – нормальный ход ясновидения.

      – Как вы себя чувствуете сейчас? – Барсов помог мне усесться на диване, подоткнул плед. Сел рядом и протянул кружку с чаем. Но сразу не отдал. Удостоверился, что держу крепко.

      – Спасибо. Удивительно, но вполне прилично. Жаль, конечно, что вам пришлось