Молот и крест. Крест и король. Король и император. Гарри Гаррисон

подбадриваемые возгласами идущих сзади.

      Разгорелся короткий день, и сражение оживилось. Мерсийский воевода Квикхельм, отряженный его королем наставлять и поддерживать нового олдермена, потерял терпение. Ему надоели робкие вылазки. Он отозвал людей назад и бросил на штурм двадцать лучников с неисчислимым запасом стрел.

      – Цельте в голову, – распорядился он. – Если промажете, не беда! Главное, чтоб не высовывались.

      Над головами сражавшихся образовалась туча из дротиков и стрел. Командиры воззвали к гордости лучших мечников Квикхельма, которым было велено возглавить атаку, но не рваться вперед, а измотать противника и уступить место следующей шеренге. Тем временем тысячу человек отправили на милю в тыл – рубить сучья, нести их назад и подбрасывать под ноги авангарду, чтобы хворост утоптался и превратился в прочный настил.

      Альфгар, наблюдавший за этим с двадцати шагов, досадливо дернул себя за светлую бороду.

      – Сколько вам нужно людей? – спросил он. – Это же просто канава с забором! Один добрый натиск, и мы прорвемся. Если лишимся нескольких человек, невелика потеря.

      Воевода язвительно взглянул на своего титулованного недокомандира.

      – Скажи это нескольким, – предложил он. – Или, может быть, попробуешь сам? Одолей хотя бы вон того громилу в середке. Того, который ржет. С желтыми зубами.

      В тусклом свете над стоячей водой Альфгар узрел Сигварда, разившего мечом направо и налево и только что сделавшего обманный выпад.

      У Альфгара задрожала рука, и он взялся за пояс.

      – Вынесите отца, – бросил он свите. – Пусть полюбуется.

* * *

      – Англичане тащат гроб, – доложил Сигварду викинг, сражавшийся в первых рядах. – По мне, так одного будет маловато.

      Сигвард пригляделся к выложенному подушками ковчегу. Носильщики несли его вертикально, и обитателя удерживали грудные и поясные ремни. Сигвард встретился глазами с человеком, которого сам же и искалечил. В следующий миг он запрокинул голову и зашелся в диком хохоте, затем поднял щит, потряс топором и крикнул что-то по-норвежски.

      – Что он говорит? – буркнул Альфгар.

      – Обращается к твоему отцу, – перевел Квикхельм. – Спрашивает, узнал ли тот его топор? Не кажется ли ему, что он о чем-то забыл? Пусть скинет портки, а викинг постарается напомнить.

      Губы Вульфгара шевельнулись. Сын наклонился, чтобы внять сиплому шепоту.

      – Он говорит, что отдаст все свое состояние тому, кто возьмет этого человека живым.

      Квикхельм поморщился:

      – Проще сказать, чем сделать. Порой этих дьяволов удается побить, но это никогда не бывает легко. Никогда.

      В небесах раздался резкий свист. Что-то приближалось.

* * *

      – Нагибай! – рявкнул командир катапульты.

      Двенадцать вольноотпущенных трэллов, которым были поручены веревки, сложили руки в пирамиду: правая, левая, правая на счет «раз-два-три». В ладони командира упала петля. Заряжающий