Яблоня от яблочек. Лидия Луковцева

знала, поэтому предпочитала не рисковать.

      – И долго будем молчать? – спросили на том конце насмешливо.

      Голос был женский, причем женщины не молоденькой. Молодые мошенники мужского пола разговаривают хоть и быстро, напористо, но весело и задорно, будто рэп исполняют. Не дают времени на раздумье. Прямо хочется вытянуться в струнку, забыв про старческую сутулость, и вслед за Есениным «задрав штаны, бежать за комсомолом». Или, по Маяковскому, сразу же «идти, приветствовать, рапортовать», подчиняясь молодой дерзкой энергии. Потому так много бабок и дедок попадаются на их удочку, со своей замедлившейся с возрастом реакцией. Тут лучше ничего вообще не отвечать, а молча класть трубку.

      У девушек-мошенниц, действующих от себя лично или от имени какой-либо компании, что по большому счету одно и то же, подход другой. Эти современные сирены – Юли-Оксаны-Кристины – воркуют и мурлычут, обволакивают нежными голосами и словесами. И Зоя Васильевна прямо воочию видит, как с их розовых язычков в подставленную тарелку капают мед и елей. Как тут не ответишь этакой милоте? По принципу – каков будет ваш положительный ответ?

      – Зайка, ты там еще живая? Или от радости онемела?

      – А должна? – нашлась Зоя Васильевна, слегка очумевшая от такого панибратства. И от загадки: от какой-такой радости она должна онеметь? – Мы что, когда-нибудь пили с вами на брудершафт?

      В то время, как она это произносила, мысль ее уже работала, анализируя. Она не любила, когда к ней обращались вот так – «Зайка». В юности еще куда ни шло, традиция такая – раз Зоя, значит, Зайка. Но в ее без малого семьдесят – какая может быть Зайка?

      Близкие люди были в курсе ее неприязни к «Зайке» и уже давно так к ней не обращались. Значит, человек из юности, а такие не слишком многочисленные знакомые в телефоне значились по именам. Следовательно, звонивший – человек из прошлого, такого далекого, что даже голос она не узнала. Но в таком случае, откуда у этой напористой дамы номер ее телефона?

      – Пили, и не единожды, – развеселилась собеседница. – В благословенной общаге. Ну ладно, пора колоться, а то ты так и будешь там соляным столбом стоять. Надо же, а говорят, голос с возрастом не меняется! Райку помнишь, надеюсь, в девичестве Афанасьеву? Так это я и есть! Только я теперь – Собко, Раиса Георгиевна!

      – Рая?! Ох, Раечка, милая, прости! Так неожиданно. Столько лет, столько зим, где ж тут голос узнать? Но откуда ты взялась? Ты ведь уехала куда-то на Дальний Восток? А откуда у тебя мой номер телефона?!

      – Потом расскажу! Телефон узнала по цепочке… Кое-какие необорванные ниточки у меня в ваших краях остались. Так хочется увидеться! Ты не против, надеюсь?

      – Да о чем ты говоришь? Ты что, здесь, в Артюховске? Ты где остановилась?

      – У знакомых. Я только два дня как приехала. Но собираюсь в гостиницу, не хочу никого стеснять. Люди семейные.

      – Какая гостиница?! Я живу одна, меня ты не стеснишь. Собирай вещи, бери такси и дуй ко мне! Записывай адрес!

      …Рая Афанасьева была ее однокурсницей. Вместе они грызли гранит филологической