«Что бывало» и другие рассказы. Борис Житков

что на ней жёлтые и чёрные полоски. А мама сказала, что никакое не одеяло, а это у ней шерсть сама так растёт. И сказала, что это зебра. Мама даже сказала:

      – Ай, надо им дать поесть!

      Их там две было. А они вовсе не хотели есть. Они даже на нас не смотрели. А я на них смотрел. И я потому смотрел, что они очень красивые. У них волосы стоят на шее, как щётка.

      А мама вдруг сказала:

      – Ах, да! Слоны!

Как мы завтракали

      Только мама забыла, куда идти.

      Тут была скамейка. И мама вдруг села и сказала:

      – Ты не устал?

      Потом сказала:

      – Что ж ты бледный какой? Ты, может, есть хочешь?

      Я сказал, что хочу. Мама стала всех спрашивать, где буфет. И все стали показывать, куда идти. Мы очень немного шли и увидели веранду. И пошли на эту веранду. А там стояли столики и стулья. И там сидели, и ели, и пили чай.

      Мы с мамой тоже сели у столика. И потом пришла тётя в белом фартуке, и мама сказала:

      – Дайте ребёнку стакан молока и, если можно, яичницу.

      А маме чтоб сосиски дали.

      Я сказал, что я тоже лучше сосиски буду. А мама сказала, чтоб я не капризничал. И мне принесли молока и яичницу. И ещё мама спросила булочек. Я всё ел и слышал, как звонят звоночки, потому что это лошадка бегала и возила детей кататься. А я уже катался и знаю.

      А потом около нас сели две тёти и сказали, чтоб им дали мороженого. А я стал маме говорить тихонько, что я тоже хочу мороженого. А мама сказала, что у меня живот будет болеть. А я сказал, что «не будет, не будет». И стал очень просить и хотел плакать.

      Мама сказала:

      – Фу, какой! Я с тобой больше никуда не пойду.

      И сказала тёте в фартуке, чтоб дала мне мороженого. И мне дали. Маме тоже дали мороженого. Я всё своё съел. А мама всё мяла ложечкой, и у ней растаяло.

      Мама скорей заплатила деньги и сказала:

      – Ну, пойдём домой. С тобой прямо невозможно.

Я видел пионеров

      Мы опять на трамвае ехали.

      И вдруг трамвай остановился, и все стали смотреть в окна. Я тоже стал смотреть. А мама меня держала и говорила, что я хочу упасть. Ну да, как раз упасть! Ничего не упасть, а там впереди, прямо по улице, шли мальчики и девочки. Они шли, как красноармейцы. Они в белых рубашках, и у них красные галстуки у всех на шее. И ещё в трубы трубили очень громко.

      Все стали говорить:

      – Пионеры идут! Пионеры идут!

      А потом они флаг несли. Это мальчик один нёс, а около него шли девочка и мальчик. И у них были ружья. А потом немножко никто не шёл, и вдруг пошла музыка.

      Я закричал:

      – Мальчики играют! Мальчики играют!

      А они очень хорошо играли. Только они были не в белых рубашках, а в синих. А потом опять пошли мальчики и девочки в синем. Они тоже шли, как красноармейцы. И у них тоже были красные галстуки на шее. А мама взяла и потянула меня с окна, потому что сказала, что я выпаду. А какой-то дядя стал вместо меня смотреть и загородил всё окно.

      А потом трамвай пошёл. И мы приехали в нашу гостиницу.

Как мы опять в зоосад пошли

      А у меня немножко живот болел. Только я маме ничего не сказал, потому что я боялся, что мама