Голубая Дивизия, военнопленные и интернированные испанцы в СССР. А. В. Елпатьевский

– Новгород) – заставляет думать о том, что немецкое командование не очень представляло, что с нею делать (сведения в «Докладе» Совинформбюро о маршруте дивизии Сувалки-Витебск-Новгород не точны[35] и, возможно, верны лишь для какой- то ее части). Но, как подтверждает и дневник Ридруэхо, испанская дивизия принимала участие в военных действиях и, по – видимому, оказалась для Советской армии достаточно крепким орешком. Дивизионеры – только идейные фалангисты – сражались храбро и умело. В начале для них было характерно романтическое отношение к войне. Перед Витебском они наблюдали, как русский самолет, сбросив бомбы, уходил, невредимый, из – под обстрела немецких зенитных пушек: «Мы присутствуем с каким – то волнением при этой перипетии, и из чувства спортивной справедливости радуемся, что самолет не сбит. В этой войне масс личный подвиг еще сохраняет свой героический престиж, это еще ценится» (С. 113). После того как дивизия встала в Новгороде на боевую позицию, с середины октября 1941 г. для нее начались непосредственные боевые действия, о которых Ридру-эхо много говорит на страницах своего дневника, останавливаясь на вещах, особенно его поразивших. Так, он рассказывает о монастыре на окраине Новгорода, превращенном советскими властями в больницу для умалишенных, которых русские оставили, покинув город. Монастырь находился на ничьей земле, «и выстрелы двух артиллерий перекрещиваются над его башнями», а больные – голодные, покинутые и насмерть перепуганные – мечутся под пролетающими снарядами…» (С. 151).

      Интересны сведения, сообщаемые Ридруэхо о русской армии, способах ведения ею боевых действий, ее оснащении и вооружении. Вот что он записывает 21 октября:

      «Это, прежде всего, бесчисленная армия, что чувствуется даже в малом. Ни разу наши не сталкивались с ними в пропорции меньше 10 человек к одному. Иногда в соотношении еще более неблагоприятном для испанцев. Ее экипировка и вооружение, в целом, лучше, чем наши. Лучше обувь и шинели, безусловно, лучше шапки, вещевые мешки, наполненные салом, автоматическое оружие и винтовки дальнего боя (не менее одного ручного пулемета на каждые шесть человек, помимо пулеметов американского типа с тяжелым цилиндрическим охлаждением). Также они используют очень хорошие снаряды для мортир и превосходную и многочисленную артиллерию, преимущественно 11,40, которая уже известна в Испании и взрывная способность которой вошла в пословицу…» (С. 157).

      Позже, в начале декабря, после неоднократных атак русскими силами позиции испанцев в Отенском монастыре, Ридруэхо снова возвращается к хорошей экипировке русских сибирских солдат:

      «в превосходных сапогах и шапках и шинелях, грубых, но теплых. У них были вещевые мешки с ручными гранатами, а также с салом и другими предметами, предназначенными для холода, и с бутылками водки, которой напивались, бросаясь в атаку» (С. 239). «Вместе с тем, – продолжает Ридруэхо, – этому превосходству в экипировке сопутствуют весьма слабые методы ведения боя, что проявляется не только в стратегии, но

35

ГАРФ, ф. 8581, оп. 1, д. 1149, л. 4.