Сентябрьский жасмин. Лидия Петровна Будрик

иди уже! – потребовал он тихим, но строгим голосом.

      А сам глазами дал понять, чтобы он немедленно удалился и ближайшее время тут не появлялся.

      – Понял, – кивнул головой Николай Георгиевич, продолжая наблюдать за Настей.

      В какой-то момент он уловил в ее взгляде еле заметную улыбку, мгновенно обо всем догадался и уже спокойнее произнес:

      – Ну-ну!

      Затем помолчал немного и напомнил:

      – А аппарат забери!

      Анастасия отвела взгляд в сторону и пыталась быть серьезнее, но не удержалась и заулыбалась.

      Ивлев нехотя встал и так же вразвалочку пошел к выходу. Он несколько раз оглянулся на них, потом что-то понял ещё для себя, громко усмехнулся и вышел, прикрывая за собой дверь.

      Настя дописала свое «чистосердечное признание», отложила авторучку в сторону и сказала:

      – Все готово.

      – И что ты там поведала? – спросил ее Василий и принял от нее лист бумаги.

      А сам мгновенно забегал глазами по строчкам:

      – Я Голубкина Анастасия Андреевна со всей ответственностью заявляю и даю себе отчет в том, что я очень сильно люблю нашего участкового – Василия Михайловича Фролова. Обещаю быть ему верной женой и надёжной спутницей. А ещё ждать его с работы, вкусно готовить, заниматься с его детьми, быть доброй, честной, любящей и заботливой супругой.

      Он оторвался от писанины, долго смотрел на нее, а потом тихо сказал:

      – А я обещаю, что совсем скоро дам тебе ответ.

      – Вот и поговорили, – весело произнесла Настя и улыбнулась. – Тогда заключение отменяется?

      – Нет, – мотнул он головой и встал.

      А сам обошел стол, подошел к ней и поднял ее со стула. Потом взял ее хрупкую руку в свои ладони и сказал:

      – Только не отменяется вот это заключение.

      Он обнял ее, притянул к себе и хотел поцеловать.

      – Ты рискуешь своей репутацией, – напомнила она с улыбкой. – Сейчас сюда обязательно кто-нибудь ворвется.

      – Я застрелю его, – отговорился он, намереваясь осуществить задуманное.

      Но Настя уткнулась ему в грудь, не давая возможности её поцеловать.

      – Ну, что опять не так? – спросил он тихим голосом.

      – Всё

      – Я вообще отказываюсь тебя понимать! – негодовал он. – Ты понимаешь, что все чувства начинаются с короткого поцелуя?

      – Все чувства начинаются с любви, – возразила она. – Моя бабушка рассказывала мне, что они с моим дедушкой влюбились друг в друга и ходили за ручку. И даже не целовались. И только на свадьбе им стали кричать «горько», и они поцеловались. Так робко и неумело. А были счастливы от того, что любили и были вместе.

      – Тогда времена были такие – послевоенные.

      – Дело не во времени, а в отношениях. Как пара относится друг к другу, так и проявляют они себя по отношению к своему партнеру. Если любят, то с любовью и заботой. А если нет, то потребительски, – рассудила она. – Он ей должен и обязан, а она у него в несметном долгу за то, что она его женщина, и ей надлежит ходить перед ним на цыпочках.

      – Насть,