Большой круг. Мэгги Шипстед

взял у нее корзину. Четыре бутылки самогона. Ясно, он заказал их только для того, чтобы ее послали к нему. Она привезла ему себя.

      – Зайди, я расплачусь.

      – Я спокойно подожду здесь.

      В открытую дверь она заметила рыжеволосого мужчину, который сидел за кухонным столом и читал газету. Он поднял взгляд, после чего опять углубился в газету. Она видела его раньше, в городе.

      – Зайди, – весело повторил Баркли. – Или я пожалуюсь Стэнли, что его развозчик некоторым клиентам отдает предпочтение. Девочек Долли ты навещаешь, а меня нет.

      Мэриен смущенно мялась на месте.

      – Это Сэдлер, – представил Баркли рыжего мужчину. – Он не кусается. Точно не хочешь зайти? Не хочешь посмотреть мой дом?

      Сэдлер поднял голову и слабо, прохладно улыбнулся.

      – А что в нем особенного? – спросила Мэриен.

      – Только то, что он мой.

      – Наверно, не так-то легко осмотреть все, что ваше.

      – Не надо верить слухам. Ладно, подожди здесь.

      Баркли ненадолго исчез и, вернувшись с пустой корзиной, отгородил Сэдлера с его газетой дверью.

      – Я провожу довольно много времени в Миссуле и не люблю гостиницы, вот и подумал, что нужно пристанище. – Он достал из кармана золотой портсигар и зажигалку и сел на край крыльца, широко расставив на траве ноги в черных туфлях. Постучал по доскам рядом с ним: – Посиди минутку. Ты куришь?

      Она села.

      – Иногда.

      Он прикурил сигарету ей – фабричную, не самокрутку, – затем себе. Она обратила внимание, что руки у него в легких веснушках, чистые ногти аккуратно подстрижены. Вспомнила портсигар Калеба, Калеба у ее груди. Калеб в общем похож на Маккуина, но менее собран, менее дисциплинирован. Ногти у него всегда обгрызены до мяса.

      – Я недавно вернулся из Чикаго, – сказал Баркли. – Ты там бывала?

      – Только на поезде, в младенчестве.

      – А вообще выезжала из Миссулы? Не считая младенчества?

      – На озеро Сили-Лейк, и еще один раз дядя брал меня в Хелену.

      – Это все Монтана.

      Она кивнула.

      – Что ж, Монтана – хорошее место. Не хуже других, что я видел.

      – Я хочу посмотреть другие.

      – На мой взгляд, все везде слишком захвалено.

      – А где вы были?

      – О, много где.

      – А не в Америке?

      – Тоже.

      – А в Арктике были?

      – Слава богу, нет. Звучит страшно. – Он заметил ее реакцию: – А ты хочешь? Тебе не кажется, что там слишком одиноко?

      – Я не против.

      Улыбка у него оказалась кривая, с одной стороны губы поднимались выше.

      – А с меня, по-моему, хватит одиночества.

      Она кивнула, недоумевая, что сказать.

      – Ты не хочешь спросить, почему я одинок?

      – Ну ладно.

      – Так спроси.

      – Почему вы одиноки?

      – Мое хроническое состояние. В раннем детстве отец отправил меня в Шотландию, откуда он родом. В холодную, темную, отвратительную