каждый воин знает свое дело, и сам находит неожиданное решение. Нет ничего стремительнее человеческого ума, когда дело касается жизни или смерти. Но среди тех знатных и почтенных людей, кто вырос и жил под покровительством царя, процветал благодаря его советам, уму и защите, не оказалось никого, кто с горящими как огонь глазами, резвым умом и буйной энергией принялся бы за дело. То были ловкие руководители, на которые можно было положиться, которые могли бы быть опорой на местах и легко восполнять недостатки. О былых подвигах старшего поколения остались лишь воспоминания, а нынешние потомки изнежились, забыли, что значит долгая война. Персам покровительствовали боги, и Ахемениды взошли на престол. С того времени десятки государств, сотни народов и племен на обширной территории от Эгейского моря на западе, сакских степей на севере, Индии на юге и империи Цинь на востоке вынужденно, силой вошли в состав Персидской империи. В любом месте, куда укажут благородные персы, тут же соберутся тысячи воинов. Таким образом персы согнали все народы. В регионах, которые иногда не платили налоги, в которых начинало веять прохладой, сатрапов осаждали, а недовольство рубили под корень. В пограничных странах всегда было достаточно греков. Но стоило прижечь каленным железом беспокойное место, на значительное время воцарялось спокойствие. На севере есть несколько народов. Но лишь саки вынуждали считаться с ними. Те же саки тревожили персидские сатрапии Бактрию и Согдиану. Поэтому в тех регионах назначение сатрапов из числа саков стало традицией. На самом деле сакские сатрапы были халатны по отношению к налогам. Сказанное выполняли после некоторых раздумий. Это тоже превратилось в традицию, привычное явление. Впрочем, персидские цари вынуждены были довольствоваться тем фактом, что эти два региона все же были частью их империи и более или менее подчинялись им. Цинь и Индия молчали. Таким образом, возвысилась персидская эпоха и продолжала цвести из века в век.
Теперь из горных ущелий идет молодой царь, который хочет изменить мир. Дарий не боится Александра. Главное, чтобы боги не отвернулись от Ахеменидов и не одарили Александра тем счастьем, которое прежде баловали их. Если же он вошел в немилость богам, то ничего не поделаешь.
На военном совете Дарий объявил о гибели Мемнона и, обратившись ко всем, спросил кого же назначить главнокомандующим. Совет был далек от военной темы, и собравшиеся наперебой стали расхваливать самого Дария и возносить его до небес. Дарий подозревал, что стоит за этими хвалебными одами, и разгневался. На совете был некий грек по имени Харидем, который отличался от других своей речью. В свое время фиванец Харидем еле спасся от расправы Александра, добрался до Персеполя и только тут смог отдышаться. Без сомнения, он против Александра. Но на его предложение создать большую армию из наемных греков и избрать для нее надежного командующего персидские вельможи повставали со своих мест. Понятно, что под
