Кукушкины дети. Елена Геннадьевна Кутузова

что Белка едва сумела ответить:

      – Мам, я только из школы. Сейчас приду и что-нибудь приготовлю.

      – Там котлетки в морозилке. Пожарь, чтобы и на ужин хватило.

      Белка остановилась посреди тротуара: в голосе мамы было что-то странное. Она словно виноватилась, или не говорила всю правду.

      – Мам, у тебя все в порядке?

      – Да-да, все хорошо. Врачи дают неплохой прогноз, – зачастила та, но чем больше она старалась успокоить дочь, тем сильнее та пугалась.

      – Так, я уже не маленькая. Что случилось?

      В трубке повисло молчание. Слышалось только дыхание, а потом мама виновато сообщила:

      – Оль, мы тут с папой подумали… Мы Светочку к нам заберем. Она совсем одна осталась, бабушка не сможет и за больными ухаживать, и за ней приглядывать. А Светочке тоже нужна реабилитация у психолога.

      Белка поджала губы: «Светочка». Как только заходил разговор о дочери сестры, использовались исключительно ласкательно-уменьшительные имена. Прямо «сын маминой подруги» женского пола.

      Племянницу мама просто обожала, хотя, по мнению Белки, Светка была еще той врединой. Капризной самовлюбленной эгоисткой. Но умной – этого никто не мог отрицать.

      – Оля? Что ты об этом думаешь?

      Белка уже набрала в грудь побольше воздуха, чтобы высказать свое мнение, но осеклась: а чем тогда она от Светки отличается? В конце концов, у сестры горе, она в любой момент может остаться сиротой. А ведь они родственники, кто еще поможет?

      – Да забирайте, – выдохнула в трубку.

      – Вот и хорошо. Оля, тогда папа со Светочкой первыми приедут, а я пока задержусь. Справишься?

      – Да куда я денусь? – нарочито – жизнерадостно отозвалась Белка, не хватало, чтобы мама еще и из-за неё переживала. – Все, я дома.

      – Хорошо, тогда поешь, как следует. Я тебя люблю, – из трубки послышался звук поцелуя и мама отключилась.

      Белка какое-то время смотрела на погасший экран. На глаза навернулись слезы: она так соскучилась! И так много хотела рассказать! А мама даже не догадалась сделать видеозвонок. Ну ничего, вечером она сама ей наберет. Через мессенджер. Наговорятся всласть!

      Входная дверь не поддавалась. Её словно кто-то держал изнутри. Белка налегла всем телом и почти ввалилась в квартиру. Дверь захлопнулась с оглушительным грохотом, и сквозняк погнал по полу клубки пыли.

      – Опять, что ли, окно? – спросила Белка вслух, но голос сорвался на тоненький писк.

      Разозлившись на себя, она, не разуваясь, промчалась по коридору и распахнула дверь в свою комнату.

      Книги лежали на полу, а под открытой створкой застыла лужица подтаявшего, а потом превратившегося в лед снега.

      – Да сколько можно-то? – Белка с грохотом закрыла окно и пошла на кухню. Там, под мойкой, она выпотрошила неиссякаемый пакет с пакетами, а в коридоре достала из папиной ремонтной коробки скотч. И, не раздеваясь, стала склеивать целлофановые квадраты между собой. А потом потащила все это к себе в комнату.

      Там, скинув пуховик и ботинки, вскарабкалась на узкий подоконник и принялась