Всемирный светильник. Житие преподобного Серафима, Саровского чудотворца. Митрополит Вениамин (Федченков)

галок намазанных (женщин); ибо они часто воинов царских делают рабами сатаны…» И сам он, как сейчас увидим, был в начале монашества необыкновенно осторожен и решителен.

      Еще можно было бы прибавить к этому сокровенному моменту первых дней монашества святого несомненное усиление в молитвенном подвиге; а затем и стремление к полному уединению, куда обычно влекутся сердца пламенных богомольцев. Но это осуществится несколько позднее; а теперь ему предстоит служение среди братии и сотрудничество своим духовным отцам игумену Пахомию и старцу Исаии, который был дан ему в духовные отцы при его постриге, которым он вверился с детским послушанием в ответ на их крепкую любовь к нему.

      Вскоре же после пострига он был представлен к рукоположению в сан диакона. И 27 октября того же 1789 года, то есть всего лишь через два с половиною месяца, он был рукоположен епископом Виктором Владимирским: Саров тогда входил в эту епархию. Повышая так скоро новопостриженного инока, святые отцы отметили этим то глубокое уважение, каким пользовался уже угодник Божий еще во время послушнического искуса. К нему применимо слово Писания: достопочтенная старость не числом лет почитывается, лишь по-человечески – «в седине и мудрость, а в старом возрасте – житие нескверное». Но благоугодивший Богу делается любим Им и людьми, несмотря на молодость; ибо он исполнил долгие лета; ибо душа его была угодна Господу (Прем. 4, 8-14). И отец игумен, обычно строгий в соблюдении уставов и церковных порядков, на сей раз считает молодого инока достойным высокой чести, проявляя в этом и свою особую к нему любовь. «Блаженной памяти отцы наши, строитель Пахомий и казначей Иосиф, – говорил после угодник Божий, – мужи святые, любили меня, как свои души. И ничего ими от меня не потаено; и о том, что им было для своей души, и для меня полезно, пек лися». А «когда батюшка Пахомий служил, то без меня, убогого Серафима, редко совершал службу».

      И даже выезжая куда-либо из монастыря, особенно для богослужений, брал с собою именно иеродиакона Серафима и ничего от него не таил: так он любил и ценил его.

      Но Промысл Божий имел и другую, более благую и высокую цель в новом послушании – развивать и усовершать в своем пламенном служителе горение любви к Богу и восхищающий в горний мир дух молитвы: этому же ничто так не содействует, как собственное участие в служении Божественной литургии. Между тем если бы преподобный остался на обычных иноческих послушаниях, то они отвлекали бы его от предназначенного ему Богом пути созерцательной жизни. Теперь же, в течение 6 лет и 10 месяцев, преподобный очень часто служит литургии, уносясь в иной, ему уже свой, мир. «Сей – от рода нашего», – говорила Небесная Госпожа его.

      Как он готовился к совершению пренебесного Таинства, видно из того, что под воскресенье и праздничные дни преподобный целые ночи проводил в молитве. А по окончании службы задерживался в храме, приводя в порядок утварь, складывая облачения, заботясь о чистоте храма. Насколько высоко он ценил славу священное лужения, видно и из завещания его