Племенной скот. Наталья Лебедева

разглядывали, перешептываясь. Парни, которых было немного, – с жадным интересом. Девчонка с длинной черной косой жгла ее глазами, заранее готовилась ненавидеть. Маленькая рыженькая худышка почему-то хихикала; две большие, дебелые блондинки смотрели тупо и угрожающе. Но слушая нестройные звуки, что с трудом складывались в мелодию, Сергеева внучка ничего не замечала.

      – Привет, – сказал один из парней. – А ты ведь не наша.

      Внучка кивнула:

      – Я Сергеевская, – и снова перевела взгляд на гитару.

      – А что, – продолжил парень, – вы, Сергеевские, все такие красивые?

      – Все, – огрызнулась она, – дай послушать!

      Парень, посмеиваясь, отошел и принялся смотреть на нее со стороны, зато подошла и встала на его место чернявенькая яркая девчонка.

      – Слышь, Сергеева, – шепнула она, обдав внучку едким запахом чеснока и свежего пота, – шла бы ты отсюда. Волосы повыдираю, слышь?

      Сергеева внучка, ничего не ответив, глянула на парня: в ней еще играла злость вчерашней грозы. Он улыбался ей широко и открыто, а она, не вполне понимая, что делает, вдруг подмигнула и бросилась прочь, за угол ближней избы.

      Парень осторожно огляделся: чернявая успокоилась, увидев, что соперница исчезла, и слушала гитару. Тогда он тоже нырнул за угол. Чтобы догнать девушку, ему пришлось бежать. Она, казалось, уже забыла о том, что сама поманила его, и спокойно шла в сторону леса, прочь от ярмарки и села.

      – Привет, – сказал он, нагнав ее.

      – Привет, – ответила она.

      – Я – Андрей.

      – Надюша…

      Оказавшись с Андреем один на один, Надюша вдруг испугалась, да так сильно, что назвала себя домашним, не для всех предназначенным, именем.

      Она плохо помнила остаток того дня и очнулась, когда рука Андрея, приподняв ее рубашку, нырнула за пояс широких льняных брюк.

      – Ой! – она крикнула и отстранилась. Ее сразу начала бить противная, как от сильного холода, дрожь.

      Было и вправду холодно: опустилась ночь, роса лежала на траве и листьях, и низки брюк отяжелели от впитавшейся влаги.

      – Останься, – попросил ее Андрей. – Я обидеть тебя не хотел. Думал, ты сама меня за этим позвала.

      – Я? Нет! Ты что?

      Андрей пожал плечами и смущенно почесал голову. Они стояли на опушке леса, его силуэт темнел на фоне неба, еще чуть зеленоватого, хранящего следы заката.

      Надюша с ужасом поняла, что не помнит, зачем позвала Андрея за собой, но потом всплыла в памяти чернявенькая девчонка с противным запахом, которая велела ей убираться. Надюша терпеть не могла, когда ей что-то велели, и первым ее побуждением всегда было пойти наперекор.

      – Так что же? – спросил ошарашенный парень.

      – Ничего. Пока! – крикнула Надюша и побежала в поля.

      Дед Сергей с женой хватились внучки вечером. Побежали туда, сюда, спрашивали всех и каждого:

      – Внучку нашу не видели? Беленькая такая. Высокая. С косой.

      – Нет, – отвечали им, и только одна девица, темная, с прилипшей