Проект «Ода». Илья Воробьев

витамины… И притом каши эти вкусные. Единственный недостаток заключается в том, что каши не жуются. Поэтому их всегда дополняют такими же универсальными батончиками. Мы любим со вкусом шоколада. А если запивать это всё стаканом чистой минерализованной воды, то получается идеальный приём пищи!

      Когда мы уже уселись забивать животы вкуснятиной, зазвонил мой телефон. С ложкой в зубах я бегло глянула на экран, включила громкую связь и положила мобильник между нами с Ханебо.

      – Слушаю?

      – Сеня. Удобно говорить? – прозвучал молодой голос.

      – Обедаю. Удобно будет слушать?

      – Пойдёт. Ханебо рядом?

      – Да, – протянула я, глядя на супруга. Глаза его блестели любопытством.

      – Прекрасно. Я сейчас в самолёте, завтра буду у вас. Выделите мне часик хотя бы, очень важное дело.

      – Ровно через двадцать пять часов, идёт? После нашего обеда.

      – Идёт.

      Ханебо спросил:

      – Дело касается чего?

      Сеня сначала замялся – ведь, определённо, это не тот предмет, о котором можно было болтать, – но всё же ответил:

      – «Пришествие».

      III

      Через двадцать четыре часа я полностью раздетой лежала на рояле.

      Пальцы Ханебо медленно и чувственно перебирают клавиши. Нежная и ласковая мелодия, размеренная и звонкая как весенняя капель, льётся вокруг меня. Я с наслаждением ощущаю холод лакированного дерева и, закрыв глаза, представляю, как купаюсь в ледяном озере высоко в горах, грудью чувствуя брызги водопада.

      Поворачиваю голову и вижу Ханебо. Во фраке и с бабочкой, с приглаженными волосами, он совершенный джентльмен. Я хочу ему улыбнуться.

      И я смотрю на него ледяными глазами.

      Он играл увлечённо, не поднимая головы. Когда он закончил, я уже задумчиво смотрела на чёрный потолок.

      – О чём думаешь, дорогая? – спрашивает он.

      Я чувствую его заботливый тёмный взгляд. И мне не хочется отвечать на него.

      – О наших роботах, и довольно давно, – говорю я и делаю паузу. – Мы используем глубокое обучение на нейронных сетях, сочетаем обучение с учителем и с подкреплением, но… они остаются бездушными глупыми машинками. Учёные давно уже не совершенствуют искусственный интеллект – небезопасно, видите ли! Но, может, мы вернёмся к нему?

      И всё же я поворачиваю голову и смотрю Ханебо в глаза.

      – Что, если нам удастся создать искусственный интеллект, способный к восприятию? Интерпретируемый, точный!

      Искусственный интеллект третьего поколения.

      Первое поколение основывалось на знании: машина использовала готовый набор правил и фактов об окружении и на их основе рассчитывала дальнейшие действия. Никаких предсказаний – железная логика. Текущее второе поколение основывается на данных: система анализирует базы данных и сама выводит эти правила и факты об окружающей среде, которыми руководствуется далее. Прогнозирует и обучается – с учителем, без него или с подкреплением.