Белый Клык. Джек Лондон

что может случиться!

      – Вот и ты закрякал! Тоже скулишь? – триумфально возгласил он.

      Генри прекратил дозволенные речи, и дальше пошёл в одиночестве, всё время вращая головой и бросал пугливые взгляды в метущуюся мглу, где пропал его комрад.

      Через час Билл вернулся, наискось догнав сани.

      – Разбрелись по всей округе! – сказал он, – Рыскают везде и нас в прицеле держат, как и раньше! Им кажется, что мы почти в их когтях! У них куча терпения, не хотят упустить из своих клыков ничего вкусного!

      – То бишь, им втемяшилось, что мы уже на их столе? – испуганно повторил за ним Генри.

      Но Билл уже не слушал его.

      – Мне удалось увидеть многих из них! Тощие, как смерть! Похоже, у них во рту давно не было ни крошки, ну если не считать, Фатти, Лягушонка и Спанкера! Там такая тьма-тьмущая этих тварей, что они съёли их, даже не заметив, что что-то поели! Они отощали так, что непонятно, как в них жизнь ещё держится! Одни рёбра! Не рёбра просто, а стиральная доска! До края докатились! А голод может поневоле лишить их вской осторожности, не приведи бог – бросяться! Нам надо держать ушки на макушке! Вот что я скажу!

      Несколькими минутами позже Генри, шедший позади саней, остановился и громко засвистел.

      Билл услышал предостережение и остановил процессию. Из-за поворота, который только что остался позади, вырвался сильный, поджарый хищник и помчался по их свежим следам. Порой он принюхивался к следам, а потом продолжал свой лёгкий, летящий бег. Тут он, видимо заметил, что люди остановились, и остановился сам, устремив чуткий нос в направлении доносившихся до него соблазнительных запахов.

      – Смотри! Вот она! Волчица! – зашептал Билл.

      Собаки испуганно улеглись на снегу. Билл обогнул сани и встал рядом с товарищем, замершим позади саней. Теперь они в четыре глаза разглядывали странного хищника, который с таким невероятным упорством шёл за ними следом, междук делом уничтожив половину их собачьей своры.

      Присмотревшись к стоящим на его пути, зверь сделал несколько мягких шагов по их направлению. Он останавился и снова сделал несколько шагов вперёд. Так он делал несколько раз, пока не оказался в ста ярдах от саней. Потом он надолго замер под елью, и принюхиваясь, анконец поднял голову и замер, внимательно изучая две стоящие перед ним фигуры. Это был невесёлый взгляд. В этом взгляде была неизбывная собачья грусть, но без малейшей собачьей приниженности. В нём светилась неизбывная голодная тоска, тоска животного, которого клыки голода и лютой стужи схватили железной хваткой за горло.

      Пожалуй, можно сказать, что хищник был слишком великоват для волка, в любом случае, невзирая на чудовищную худобу, это был одна из самых представительных особей этой породы.

      – Ростом не менее двух с половиной футов! – сказал Генри, – От ушей до хвоста явно не менее пяти футов!

      – Для волка у него