Трагедия Литвы: 1941-1944 годы. Коллектив авторов

мы въехали в лес, сейчас же послышались голоса, чтобы вылезали из машины. Кричали: „Скорей, скорей“. Мы шли лесом, где увидели длинную канаву, которая вела в очень большую яму. Глубина ямы была около 6 м, ширина – 25 м. Прежде всего нам всем было приказано лечь лицом вниз в канаву. После этого по приказу вызывали поочередно по 6 чел. к яме. Затем всех вызванных ставили кругом по краю ямы. Среди них был и я. Военные, которые были назначены расстреливать нас, выстроились в одну линию, по сигналу расстреливали людей партиями по 6 чел. Расстреленная партия сваливалась в яму. Среди первой партии был и я, но меня не убили, так как я, услышав первый выстрел, сам повалился в яму. Через несколько секунд я почувствовал, что меня придавили трупы только что расстрелянных людей. Я видел и слышал, как по очереди партия за партией валились в яму. Когда начало темнеть, пьяные военные, кончив свою страшную работу, стали делить между собой одежду убитых. Воспользовавшись тем, что военные были не в трезвом состоянии и, кроме того, были заняты дележкой одежды, я, хотя и окоченел от холода, но все же, собрав свои силы, свалил с себя груду трупов и, выбравшись из ямы, убежал по направлению леса».

      Подобно перечисленным показаниям свидетелей, в следственном деле прокуратуры находится еще целый ряд других показаний, которые разоблачают подробности массовых убийств, совершенных немецкими хищниками в Понарах.

      О фактах массовых убийств в Понарах еще во время немецкой оккупации было широко известно жителям гор. Вильнюса и его окрестностей.

      Однако немецкие бандиты тщательно старались скрыть свое преступление и уничтожить его следы. С этой целью они организовали в конце 1943 г. сожжение трупов расстрелянных людей.

      Свидетель ЗАЙДЕЛЬ Матвей Федорович, род[ился] в 1925 г., прож[ивает] в гор. Вильнюсе, по этому делу показал:

      «В сентябре 1943 г. меня арестовало гестапо и я просидел 4 недели. В октябре 1943 г. меня отвезли на железнодорожную станцию Понары и поместили в бункер. Здесь немцы нас использовали для приготовления дров и сжигания трупов. В декабре 1943 г. мы были окованы в цепи и стали сжигать трупы. Вначале клали дрова, а потом трупы людей до 100 человек, обливали керосином и бензином, а затем опять накладывали трупы. Таким образом сложили около 3000 трупов, обложили кругом дровами, залили нефтью, с четырех сторон положили зажигательные бомбы и подожгли. Этот костер горел 7–8 дней. Среди груды трупов я опознал мать и сестру своего товарища КОВМАНСКОГО Либа. Среди этих трех тысяч сжигаемых большинство были евреи. На другом костре было сложено около 2000 трупов, по большей части красноармейцев и офицеров, а также 500 трупов монахов и ксендзов. Всего было сложено 19 костров. На этих кострах сжигали мужчин, женщин и детей. Потом [нас заставляли] собирать кости сожженных трупов, например зубы, кольца (перстни) и т. п.

      Сжигание мы продолжали по апрель месяц 1944 г., когда мне удалось бежать из Понар. За 5 месяцев немцы уничтожили около 80–90 тысяч трупов».

      Вышеупомянутый А. БЛЯЗЕР, который случайно избежал расстрела в Понарах 13 октября 1941 г., в ноябре