Несовершенные. Федерика Де Паолис

[12]. – Хавьер проглотил очередной кусок и рассмеялся.

      Иногда он смеялся после оргазма, чем ставил ее в тупик. У нее оргазм связывался больше с печалью, нежели с радостью; с высвобождением какой-то боли. А у Хавьера, похоже, все было наоборот. Но сейчас он смеялся по-другому. Анна, смутившись, подалась к нему и спросила:

      – Что смешного? Ты думаешь, я на самом деле знаю, кто ты? Но я совсем футболом не интересуюсь, я не знаю про тебя, честное слово.

      – Да нет, не важно.

      – Кто ты? – спросила она слегка кокетливо, потупив глаза. Вот тут уже можно было начинать пугаться последствий.

      – Папа! – крикнула Гали.

      – Да, я знаю, что это твой папа.

      – Папа…

      – Sí, mi amor[13].

      – Quiero irme a casa[14].

      – Sí.

      – Ты был известным футболистом? – Анна вслед за Хавьером тоже проигнорировала девочку.

      Тот в ответ поднес к лицу сложенные щепоткой пальцы: чуть-чуть.

      – О боже, очень известным! – воскликнула она, и они расхохотались уже вместе, в каком-то восторженном упоении, – вероятно, оттого, что были не в квартире и все вокруг было непривычным – освещение, воздух, скамейка, одежда, дети.

      – Скажи, как твоя фамилия?

      – Папа! – вмешалась Гали.

      – Sí, amor, dime[15].

      – Vamos a casa![16]

      – Ну скажи, пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! – не отставала Анна.

      – ¿Y qué me das?[17]

      Она шепнула ему на ухо ответ. Габриеле таращился на нее во все глаза. Все они были так близки сейчас, что никто из них не чувствовал тесноты в пределах одного квадратного метра.

      – No, quiero mas[18].

      – ¿Mas? – Она расхохоталась до икоты.

      – Папа!

      – Ох, Гали! ¿Qué pasa?[19]

      Анна увидела мокрое пятно: девочка намочила штанишки.

      Они поднялись, Хавьер взял дочь за руку, Анна с сыном пошли следом. Она подумала, что Гали, возможно, глуховата. Ее еще прежде кольнула эта мысль, когда девочка не реагировала на окрики отца. И потом, эта ее манера говорить, подавшись к собеседнику, вглядываться в его губы. Хавьер тоже имел привычку смотреть на рот Анны. И потом впиваться в него, терзая нижнюю губу до изнеможения.

      Они вернулись к садику. Хавьер, таща за собой дочь, дошел с Анной до ее машины и ждал, пока она пристегнет Габриеле к детскому креслу. Когда она резко повернулась, они налетели друг на друга своими животами, потеряли равновесие, точно пьяные, разом заговорили и рассмеялись.

      – Скажи свою фамилию! – упрашивала Анна.

      – ¿Tu qué me das?[20]

      – Lo que quieres[21].

      – Точно?

      – Точно!

      – Поклянись!

      Она поднесла руку к груди:

      – Клянусь!

      – Хуарон.

      Анна глядела ему вслед, пока они с дочерью не зашли в подъезд. Габриеле уснул моментально. Она включила радио, и салон заполнила попсовая мелодия. Примитивный мотив легко,

13

Да, милая (исп.).

14

Я хочу домой (исп.).

15

Да, милая, что? (исп.)

16

Пошли домой! (исп.)

17

А что мне за это будет? (исп.)

18

Нет, я хочу больше (исп.).

19

Ну что еще? (исп.)

20

А ты мне за это что? (исп.)

21

Все, что хочешь (исп.)