Мастодония. Клиффорд Саймак

это как пить дать: травоядным такие зубы ни к чему.

      Мы приблизились. Бен изготовился стрелять. Я последовал его примеру, но игуанодоны оставались невозмутимы. Какое-то время взирали на нас с сонным подозрением, а потом развернулись и убрели прочь.

      До темноты камера не переставала жужжать. Райла отсняла множество катушек, делая паузы лишь для того, чтобы сменить пленку. Однако, если не считать игуанодонов, никого крупного нам не попалось.

      По пути к лагерю Бен указал на небо:

      – Гляньте!

      Я увидел вдалеке стаю птиц, штук сто черных точек, летевших на восток. Навел на них бинокль и, хотя в окулярах птицы остались относительно маленькими, с полной уверенностью заявил:

      – Птерозавры. Где-то рядом большая вода.

      Когда мы повернули обратно, до заката оставалось около часа. На полпути мы встретили группу из шестерых струтиомимов. Завидев нас, они замерли и приготовились к бегству.

      – Подержи-ка.

      Бен сунул мне крупнокалиберное ружье и скинул с плеча охотничью винтовку. Струтиомимы уже дали деру и удалялись от нас размашистыми прыжками, слегка покачиваясь на бегу. Бен поднял оружие, прицелился, винтовка щелкнула сухо и зловеще, и один из бегущих динозавров сделал сальто, шлепнулся на спину и засучил в воздухе длинными и стройными лапами.

      – Ужин, – усмехнулся Бен, закинул на плечо охотничью винтовку и потянулся за слонобоем. – Сняли?

      – Сняла, – торжественно подтвердила Райла. – Все на пленке. Первый динозавр, погибший от пули.

      – Да что вы говорите! – Бен усмехнулся шире прежнего.

      Мы приблизились к туше. Бен прислонил к ней здоровенное ружье, выхватил из поясного чехла охотничий нож и велел мне:

      – Тяни его за ногу.

      Держа в одной руке ружье, другой я схватил убитого динозавра за лапу и потянул, а Бен сделал несколько хирургически точных надрезов вокруг ляжки, после чего сказал: «Сойдет», ухватился за нее обеими руками и резко крутанул. Лапа отделилась от туши, но все еще держалась на мышечных лоскутах. Дважды взмахнув ножом, Бен довершил начатое.

      – Я понесу окорок, – сказал я, – а ты бери мое ружье.

      – Могли бы и вторую ногу прихватить, – хмыкнул он, – но хватит нам одной. Не вижу смысла запасаться мясом. Только испортится.

      – С чего ты решил, что оно съедобное? – спросил я.

      – Не отравимся, – ответил он. – Если будет невкусно, выбросим и поджарим бекона.

      – Ничего мы не выбросим, – сказала Райла. – Из этого окорока выйдет отличный ужин.

      – Откуда такая уверенность? – спросил я.

      – Ну… ты же не станешь спорить, что курятина нас вполне устраивает?

      – Я, наверное, чего-то не понимаю, – сказал Бен, – но разве куры как-то связаны с динозаврами?

      – Они близкие родственники. Самые близкие, если говорить о нашей эпохе. Прямые потомки, хотя с некоторой натяжкой.

      Действительно с натяжкой, мысленно согласился я, но вслух ничего не сказал. В конце концов,