Смерть под ее кожей. Стивен Спотсвуд

меня о вашем приезде, – протянул шеф полиции. – А я сказал, что он понапрасну истратит денежки. Но мы все равно вам рады. Пока вы следуете закону. Букве, а не только духу закона.

      Мисс П. чуть вздернула голову.

      – Я слышал разные истории… Вроде как вы со своей напарницей очень… изобретательны, – продолжил Уиддл. – Мы тут таких глупостей не потерпим.

      – Глупостей, шеф Уиддл?

      Моему боссу не так часто приходится изображать невинность, хлопая ресницами, и она справилась с этой задачей не хуже девственницы в борделе.

      – Тот трюк, который вы провернули вчера с этим парнем, Сендаком. В «Таймс» опубликовали часть стенограммы. Попробуете сделать что-то подобное перед нашим судьей Берри, и проведете ночь в тюрьме за неуважение к суду.

      Так значит, наш провинциальный коп читал «Таймс», причем достаточно внимательно, чтобы распознать наш фокус. Я считала Уиддла не больше чем игроком в шашки, но начала подозревать, что он отличит ладью от пешки.

      – Это был всего лишь способ раскрыть истинный характер мистера Сендака, – отозвалась мисс Пентикост, пытаясь защитить ферзя.

      – Судя по тому, что я читал, это было не очень сложно. Похоже, он держал оборону не слишком твердо.

      – Люди – сложные существа.

      – Люди, может, и сложные, но убийства обычно нет. – Он снял шляпу и вытер полоску пота с гектара своего лба. – Но вы вольны проверить это самостоятельно.

      Шах. Хотя и не мат.

      Теперь медленно и задумчиво кивнула уже мисс Пентикост.

      – Вы не будете возражать, если я поговорю с мистером Калищенко? – спросила она.

      – Нет, мэм. Посещения с полудня до пяти, а по воскресеньям с десяти до двух. Я скажу своим, чтобы вас провели к… мистеру Калищенко. – Он произнес это так, будто слово «мистер» чуть не застряло у него в горле. – Он будет в нашей тюрьме до вторника.

      – А что случится во вторник? – встряла я.

      – Во вторник судья Берри возвращается из отпуска. Поехал на рыбалку в Чаттахучи. Во вторник мы предъявим вашему приятелю обвинение, а потом переведем в окружную тюрьму. И прежде чем вы спросите: да, у него есть адвокат. Мистер Хэлловей вызвал кого-то из Ричмонда.

      Я сделала мысленную пометку – спросить Большого Боба про адвоката. Зная, какую прибыль получает цирк, я догадывалась, что он нанял далеко не самую яркую звезду среди ричмондских юристов.

      Шеф полиции приподнял свою шляпу.

      – Берегите себя, дамы.

      Затем он развернулся на каблуках своих ковбойских сапог и зашагал к машине.

      Я помалкивала на протяжении почти всей словесной шахматной партии и теперь не могла удержаться и не съесть пешку.

      – Яснее ясного, значит. Ну да, зачем потеть ради какой-то неизвестной артистки? – сказала я достаточно громко, чтобы услышал Уиддл. – Жертва – циркачка, и убийца тоже циркач. Проще пареной репы.

      Он остановился, повернулся и смерил меня взглядом. Но я не могла расшифровать, что происходит за его колючими глазами.

      – Вы что, не знаете?

      – Чего я