Лебединая песнь. Грей

на песке.

      Но признаться в этом и сослаться на учтивость царевич не успел.

      Тут же засверкали ступни, пришли в движения крылышки на обуви, закрутился гость на месте в бесподобном танце:

      – Называются таларии. – Мужчина замер, и странное видение исчезло вмиг – более не шевелились крылья ни на шляпе, ни на стопах – стоял он на земле твердо (а вот от увиденного у Кикна ноги подкосились).

      “И откуда приехал сей муж? Как очутился днесь?” – Только сейчас парень и заметил, что стражи у ворот дремлют, – а те закрыты на засовы…. И неоткуда взяться гостю в таком случае – если только он не перелетел над морем и скалами, на коих и громоздился дворец со всеми садами, фонтанами, статуями, стенами, воротами и строениями.

      – Ох, – Кикн потер глаза, не веря им ничуть, – нравятся… Выглядят потешно. – Других мыслей решил не озвучивать, но не покидало ощущение, что чужак читал его подобно нехитрой записи на глиняной табличке.

      – Потешность – моя вторая суть! – отвечал незнакомец, а вот представляться не спешил.

      Опомнился царевич, голос советника возник в голове о проявлении ксении