Десятая невеста. Анна Корвин

без следа пропало. И сильно до власти охочий. Прежний император, тот тоже спуску никому не давал, но новый по сравнению с ним что волк против овцы. И дай ему волю, он весь мир под себя подомнет!

      Последние слова Явор почти выкрикнул, раскрасневшись и приподнявшись с дерева. Я успокоила его движением руки.

      – Это как же у него получится?

      Явор все еще потел от волнения, и за него ответил Оряска.

      – Мы придумали одну штуку, – он переглянулся с остальными. – Шлем. «Витязь» называется.

      И замолчал. Я ждала, ожидая продолжения, и не выдержала:

      – Ну?

      – Этот шлем, – продолжал Оряска, выталкивая из себя каждое слово, – показывает картинки как наяву.

      – Как это?

      – Вот ты потешные листы смотришь? – вступил Явор.

      Я кивнула. Они сами меня и подсадили. В городе рисовали картинки с приключениями разных богатырей и раз в несколько дней рассылали заказчикам. Богатыри эти спасали дев, побеждали чудищ, разили супостатов и совершали другие подвиги. Как назло, каждый листок обрывался на самом интересном месте, так что все с нетерпением ждали следующий, и я в том числе. Такая оказалась зараза.

      – Ну вот. А там как бы… движущиеся картинки. И ты внутри них.

      Я попыталась вообразить себе.

      – Врете!

      – Сама врешь! И такие они живые, что ты даже забываешь, где находишься. И кажется, что там все с тобой приключается, и все, что вокруг, потрогать можно. Вот вообрази, что ты с Хотеем Блудовичем под венец идешь.

      – Ой, – я зарумянилась. Хотей Блудович был самый собою ладный и мой любимый богатырь.

      – Ну так вот. Сделали мы этот шлем. Испытали его. А этот изверг, Огурка, засланцем оказался. И шлем украл! И выслал тому самому императору!

      – Чиньяньскому?

      – Ему.

      – Чо, так прямо и залупил до самого Чиньяня? – захихикала я.

      Все посмотрели на меня с укоризной.

      – Вестнику отдал, – объяснил Явор. – Он самый из нас бесполезный, так мы гоняли его в город по одной, то по другой надобности. Стало быть, там он с врагом и стакнулся. И там же шлем передал.

      – Так может, догнать того гонца? – предложила я. – Да шлем у него и отнять?

      Явор махнул рукой с таким видом, что стало понятно: дело безнадежное.

      – Он и сам не знает, кто он, как выглядит да какой дорогой поехал. Только и твердит, мол, темный плащ с капюшоном и глазюки черные. Встречались после заката, тот лица не показывал.

      – Брешет небось.

      – Не брешет. Мы ему правдивое зелье давали.

      – Ну и получит император этого вашего «Витязя». В чем беда-то?

      Ой, дура девка, читалось на лицах соколиков.

      – Это пока Персик себя царем мнит и соперников ему нету. А те, кто разбирается, что к чему, смекнули: в Чиньяне так за дело взялись, что всех скоро страх возьмет! Императорские умельцы живо разберут, как в шлеме все устроено. Мы-то сделали его просто на пробу. Но чтобы шлем работал, нужен особый