Десятая невеста. Анна Корвин

руках стражник держал нечто вроде копья.

      Он кивнул, не взглянув на меня и не изменившись в лице. Я пожала плечами и въехала в город.

      Он немного походил на Фуньчо: тоже куча народу на улицах и неба не видать, но порядка все-таки больше. Строения в одно-два этажа, с балконами и загнутыми крышами, стоят плотно. По обеим сторонам улиц – почти везде торговцы с разнообразным товаром: едой, хозяйственной утварью, побрякушками, ленточками. Потише, почище, чем в Фуньчо, да и дела никому до меня нет. Едет себе оборванка, и пусть ее. Я пустила лошадь шагом, размышляя, что делать.

      Вдруг поднялась суета. За несколько улиц от меня запели рога, и все стали жаться к стенам. Поскакали чернохалатные стражники на лошадях, разгоняя народ, и мне тоже пришлось затесаться в первый попавшийся уголочек.

      А дальше, сопровождаемая стражниками, потянулась вереница открытых повозок, в которых восседали девки всех мастей. Они перекрикивали друг друга и тыкали во все стороны пальцами. Богато и скромно одетые, белые и смуглые, светлоголовые и черненькие, они хихикали, трещали и судачили на все голоса.

      Невесты! Я тишком, по шажочку вывела лошадку из закутка и пристроилась со своей убогой повозочкой в хвост, будто тут мне всегда было и место.

      – Ты! – черный подъехал и тычет в меня копьем. – Вон! Вон!

      Я вспомнила Барбарины уроки. Наморгала слез, глаза вытаращила, губки бантиком сложила, ресницами захлопала.

      – Невеста! – тычу себя в грудь. – Камичиро! Опоздала корабль! Ехала сама!

      Тот хмурится.

      – Подарки! – показываю на сундук. – Подарки для Камичиро!

      «Дай ему понять, что он самый сильный, самый важный, – говорила Барбара. – Что он твой герой».

      Я сложила ручки и посмотрела стражнику в глаза, вообразив, будто он только что спас меня от трехглавого змея. А сам из себя красавец и в сундуках у него золотище.

      Тот фыркнул и унесся куда-то вперед. Уф. Ладно.

      – Давай сюда.

      С повозки, ехавшей передо мной, ко мне обращалась огромная женщина в кольчуге. Из-под рогатого шлема на могучую грудь спускались две толстые рыжие косы. По веселому лицу щедро рассыпались веснушки. Прочие невесты в повозке делали вид, что меня нет.

      – Перелезай, говорю. Во дворец тебя с твоей клячей не пустят.

      Богатырша соскочила, без видимых усилий подняла мой сундук и прямо на ходу зашвырнула в повозку под ноги девкам, вызвав тем самым недовольное шипение, на которое не обратила ровно никакого внимания. Потом помогла забраться мне, опять же на ходу, и устроилась рядом.

      – Я Брунгильда.

      – Малинка. А с лошадью что?

      Моя помощница осталась стоять посреди улицы, одинокая и бесхозная. Мне даже показалось, она с тоской смотрит мне вслед. Хотя, может, это был упрек за то, что без всякой жалости гоняла ее по долинам и по взгорьям.

      Брунгильда махнула веснушчатой ручищей.

      – Не пропадет.

      И точно, не успели мы повернуть, а какая-то догадливая старушонка уже выскочила на дорогу чуть