Лунный хостел. Олоф Мун

и восемнадцать часов. Так вот, это отличная возможность наблюдать в телескоп. Надо только получить его у завхоза. Для всех новичков это любимое занятие. День длится чуть меньше, тринадцать с половиной суток. Только не вздумайте взять телескоп в эти дни. Ненароком посмотрите на солнце, и это будет последним, что вы увидите в своей жизни!

      Десерты вскоре закончились, да и Виктора забрал от нас другой инженер. Мы все разбрелись по каютам, оставив посуду на отдельном столе. В каюте Мирон с ходу принялся разбирать свои вещи, то и дело ныряя под кровать.

      «Этот парень навлечет на нас гнев капитана, если кто-то узнает о его барахле», – думал я поглядывая в окно.

      Наконец, он вылез и с восторгом продемонстрировал мне пустую емкость с дырявой крышкой.

      – Вот оно! Я все предусмотрел! – сказал Мирон с гордостью. – Это дом для бабочки. Здесь она сможет жить.

      – Не сможет! – я перебил его с долей скептицизма и указал на контейнер. Мне было непонятно, как он собрался держать эту огромную красавицу с синими крыльями, в крошечной коробке. – Отпусти ее, пусть летает по каюте. Все равно к нам никто не зайдет без спроса! – еда меня расслабила. От усталости захотелось вздремнуть. Казалось, что от одной бабочки ничего не будет. Подумаешь, полетает по комнате, более вероятно, что она сядет на одно место и будет сидеть. Хотя бы крылья сможет расправить.

      Мирон без лишних слов отпустил ее, и мы добрых пять минут наблюдали за тем, как порхают ее красивые крылья. Новоиспеченный хозяин достал из пайка компот в тюбике и вылил немного в контейнер. Бабочка недолго думая двинулась на фруктовый аромат и пархнув приземлилась на стол. Пока она ела, перебирая тонкими лапками жижу компота, я переоделся и еще недолго посмотрел на родную планету в окно. Глаза закрывались. Прикрыв шторы на всякий случай, чтобы не получить ожог лица, я прилег на кровать и заснул, кажется, в то же мгновение. Мирон тоже спал. Мы проспали двенадцать часов, если не больше.

      Встал я с красными глазами, почти ничего не видя. Голова раскалывалась. Сосед продолжал спать. Стараясь не шуметь, на ощупь, я пробрался в ванную, умыл лицо и сразу же пожалел об этом. Глазам стало только хуже. Также на ощупь я вернулся к кровати и достал свой ящик. В нем было мое спасение.

      Загорелся яркий свет и я понял, что Мирон тоже встал. Он смотрел на меня и спрашивал, что с глазами, но я ничего не отвечал, стараясь выдавить капли из тюбика. Когда на одном глазу почувствовал заветную влагу и проморгался, я выдавил еще одну каплю, но она зависла в воздухе. Невесомость. Не может быть!

      Мирон расхохотался в голос.

      – Хватай ее! Давай же! Плыви к ней своим глазом! – кричал он.

      Нас предупреждали о незаметных перебоях в гравитационном поле. Я поймал каплю глазом и тут же с грохотом упал, не заметив, насколько поднялся верх в прыжке. Зрение возвращалось, но увиденное застало меня врасплох. Тюбик с каплями оказался под моей ногой, полностью раздавленный.

      – Что я теперь буду делать? – сказал я отчаявшись.

      – А