Акты отчаяния. Меган Нолан

было ясное и стерильно-серое. Близилось Рождество.

      Я посмотрела на хмурящегося во сне Кирана. Он выглядел таким молодым, когда спал. Тесная старая футболка еще больше подчеркивала его худобу. От него исходило влажное тепло, словно от ребенка в горячечном поту. Мне по-прежнему особенно легко любить его, когда я вспоминаю его таким. Он казался каким-то доисторическим, недооформившимся, еще не готовым к жизни животным, разочаровываться в котором бессмысленно.

      Я осторожно выбралась из постели. Живот сводило от тошноты и ужаса. Выйдя в гостиную, я посмотрела в окно, потом потянулась.

      Я огляделась по сторонам, подумывая, не пожевать ли мюсли, и увидела на столе телефон Кирана. На расчеты ушли считаные секунды: он сейчас глубоко спит; если он встанет, я услышу; его телефон не запаролен.

      Я понимала, что ступаю на новую территорию, откуда дороги назад нет, вторгаюсь в его личное пространство, хотя только что старательно дала ему понять своей покорностью, что никогда так не поступлю.

      Я открыла его электронную почту. Почти вся переписка была с Фрейей. Я прокрутила вниз. На протяжении многих месяцев, все время нашего знакомства, они переписывались почти каждый день.

      Я открыла ее последнее сообщение, которое она прислала накануне, незадолго до того, как мы с Кираном встретились в баре, и быстро пробежала его глазами – читать внимательно было некогда. Письмо было длинное, бесконечное. В первых абзацах Фрейя разбирала присланные им стихи, а потом переключилась на меня.

      «…Что ж, стихи твои я прочитала. Теперь моя очередь тебе докучать. Я пытаюсь поговорить с тобой о нас, а ты останавливаешь меня упоминаниями о ней. Мы оба знаем, что ты используешь ее, чтобы отомстить мне и заставить меня ревновать. Не стоит. Тебе это удалось. Я ревную. Я несчастна. Я злюсь. Я постоянно думаю о вас двоих, часами просиживаю в офисе, выискивая в Сети ее фотографии, и пытаюсь понять, что ты в ней нашел.

      Признаю, она хорошенькая, но не полновата ли для тебя? Тебе нравилось, что я высокая и худая, я совершенно не похожа на нее. В этом все дело? В том, что она на меня настолько не похожа? Неужели я так ужасна, что ты обречен искать мою противоположность? Разве тебе не странно после стольких лет спать с ней, а не со мной?

      Вам с ней говорят, что вы красивая пара, как когда-то говорили нам? Мы чудесно смотрелись вместе, потому что подходим друг другу. Помнишь первую ночь в новом доме в Осло после того, как мы все перевезли и распаковали? Закончив, мы сели на крыльце и, попивая виски, оглядывались на наш новый дом, и проходившая мимо пожилая женщина остановилась, посмотрела на нас и сказала: “Никогда не видела такой красивой пары!” Мы рассмеялись, а она сказала: “Берегите друг друга” – и ушла. Даже издали она видела, насколько мы влюблены, потому что нашу любовь видели все.

      Когда мы познакомились, мы оба чувствовали потерянность и безнадежность. Отчасти поэтому мы и влюбились друг в друга. Я видела это в тебе с самого начала. В нас обоих есть надлом, и только мы одни можем исцелить друг друга. Поэтому мы