Немного плохие. Ф. Ибраева

питье обычного чая сфотографировалось детской памятью Леры во всех подробностях. Отведав чаю, старик прилёг на подушку, свернулся калачиком, положил руку под голову, заснул совсем как малыш. Много лет спустя до Леры дошло, в мешочке был кокнар, высушенные головки мака. Не кулинарного.

      – Пожалуй, седативное глотали недели за три.

      – Понедельник начинается в субботу?

      – Непосредственно перед заданием седативное пить – непредвиденная реакция может развиться.

      – Например…

      – В прострацию впасть, галлюцинации поймать. Не исключено, в заторможенном состоянии находилась. Хотя самоподрыв сомнамбула вряд ли совершит. Даже не знаю, что сказать.

      – А я знаю. Кукловоды руководили из укрытия.

      Молоденькая не могла в заторможенном состоянии приехать к месту событий автобусом или метро. «Благоверные» мужчины подвезли в назначенное время в назначенное место, подтолкнули выйти из машины, пасли недалеко. Бабахнуло, рванули живыми и невредимыми с радостной вестью до главных кукловодов, что шахида не подвела.

      Выяснять отношения с властью, воевать за передел мира – сугубо мужская забава: «Когда мужик войны не видел, то он вроде нерожавшей бабы – идиотом живет» (А. Платонов. Котлован). Зайнаб аби из Лериной махалли любила вступать в разговор с детворой, говаривала мальчишкам: «Мне моя бабушка повторяла, я вам скажу: увидите войну». И запевала старинную прощальную частушку на татарском. Могла в пляс пуститься, притоптывая правой ногой в такт куплета:

      Биз урамда уткан чакта

      Кутарилде тузанлар

      Я койтарбыз, я койтмабыз

      Сау булыгыз, туганлар.

      Пугающее утверждение, каждое поколение увидит войну, врезалось в память Леры, хотя во́йны и голод были для неё далекой книжной историей. Пророчество чудаковатой бабки соседи помнили. Длинная жизнь старушки указывала на правоту сентенции. Деда выслали на Дальний Восток, как раскулаченный элемент. Где похоронен, потомки не знают. Кое-как семья выжила, вернулась в неполном составе с Дальнего Востока на родной Урал. Не успели обустроиться, Великая Отечественная война началась. Во время этой большой войны дети траву ели, отруби, гнилую картошку. Обиды на государство не было, общая беда случилась.

      После Победы думали, больше не будет войны, голода. На ноги встали, одолели разруху. «Голод кукурузный», выражение Зайнаб аби, наступил. Мяса хватало, муки не достать. Она только вышла замуж, родила сына. Берет молодая мать младенца на руки, больше некому присмотреть за сыном, и к магазину. В очереди горланят, ругаются, до драк доходит. Женщину с ребёнком хвост очереди старается протолкнуть вперед. Чем ближе к продавцу, тем труднее протолкнуть. На плачущего ребёнка наплевать тем, кто близок к прилавку. Полегчало, когда талоны на продукты по составу семьи ввели. У кого родственники в России в деревнях жили, высылали посылки с мукой. Мать дочери два раза высылала муку, больше не могла. Кроме старшей Зайнаб, у женщины после войны родились ещё дети.

      Праздник