Мама. Алексей Гравицкий

ушей обсуждение мочеиспускания, поинтересовался Борик. – Откуда им взяться, если главного сутенера ща в асфальт вгонят?

      – Незаменимых у нас нет, – жизнерадостно отозвался Змий. – Григорянц сказал, что если все будет чики-поки, то шлюшкин бизнес ко мне отойдет, так что девки будут, не боись.

      «Вот как, – подумал Борик, – значит, Змию Григорянц пообещал то же самое. Забавно. На что, интересно, он рассчитывал? На то, что один из двоих не вернется? Эдак сутенера по асфальту размазать, а потом и его, верного друга сутенерова детства, в расход. Тогда чего это Змий разоткровенничался? Хотя, с другой стороны, он не знает, что Григорянц предлагал Борику. Или знает?»

      А может, расчет еще тоньше? Никому из них Григорянц шлюшек не отдаст. А коли кто вернется, так того в бетон ногами и в речку. Или обоих в бетон и в речку.

      Черт его не знает, насколько откровенен этот пресмыкающийся, но то, что ни Григорянцу верить нельзя, ни его обещаниям доверять, – факт. Дергать надо, вот что. А как? Как?!

      Змий еще говорил что-то, но Борик не слушал. Он думал. Можно подъехать поближе и дернуть на своих двоих. Куда подъехать? Да к столице сумасшедшей бабы. Хорошо. А куда дергать?

      А вот это как раз и не важно. Главное – предупредить. Или Анри, или этих правовых с их долбанутой президентшей. Точно, местных натравить на братву, там уж Змия как-нибудь поймают. А после можно будет и Анри искать.

      Решено. Значит, так и сделаем. Пока братва опомнится, пока его искать станут, он уже будет далеко. А если повезет, то, может, и машину какую найдет.

      Спустя полчаса, когда за окнами замелькали пригородные пейзажи, Борик попросил:

      – Тормозни-ка.

      – Что, опять оправиться? – удивился Змий. – Ты ж только-только ссал.

      – Пошли маленькие мальчик и девочка в лес пописать, – абсолютно безэмоционально продекламировал Борик. – Провалились к медведю в берлогу, заодно и покакали.

      Змий заржал и сбросил скорость.

      31

      – Это кто? – закрыв окно и отдав пачку распоряжений, поинтересовалась Юлия Владимировна.

      – Сутенер, – коротко ответила Эл. – Где он?

      – Поднимается сюда. Раз уж день бездарно потерян, поговорим и с этим. Да не бойся ты, ничего плохого он не сделает.

      Сумасшедшая баба распахнула дверь и пригласила Эл выйти в коридор.

      – Лучше скажи, кто второй? – поинтересовалась она, когда уже топали по коридору в сторону лифта.

      – Какой второй? – не поняла Эл.

      32

      Лифт ехал. Ехал! Причем не натужно скрипя и вздрагивая, угрожая развалиться, а легко, словно взлетал. Словно бы и не было пятнадцати лет разрухи, а лифтер исправно ходил на работу пять дней в неделю, приглядывая за чистотой, порядком и исправностью.

      Кабинка остановилось мягко, двери легко дзынькнули и поехали в стороны.

      – Осторожно, – тихо шепнул в самое ухо француз.

      Анри стоял позади него, но Слава даже не повернулся. Он вообще никак не отреагировал. Он смотрел вперед.

      Перед ними тянулся коридор.