Однажды в Челябинске. Книга вторая. Петр Анатольевич Елизаров

сковал холод и испуг. Машина – единственное укрытие – осталась где-то позади. Как ей удалось столько пробежать? Лиза, одинокая и беззащитная, осталась один на один со стужей. Ни единой машины, ни единой живой души. Вот таков ее конец – сразу же после освобождения из-под гнета мужчин из «Хамелеона». Заслужила?

      Она замерзала, шагая по дороге все медленнее и медленнее. Тепла от шубки и легкого платьица никакого. Елизавета отныне не хочет ничего: ни интриг, ни заговоров, ни секса, ни наркотиков. Одного лишь банального тепла: от огня, от батареи, от обогревателя, от объятий человека. Пока что девушку обнимал один лишь всеобъемлющий холод, стремительно проникающий в ноги, в руки, в голову. Какие уж тут изысканные запросы от королевы клуба?! Они ничего не значат без элементарных благ и человеческих чувств, без внимания. Какой бы влиятельной и популярной она ни была, ей остается рассчитывать только на себя, ибо никто ей не поможет, никто о ней не вспомнит: вот она что-то решает, что-то значит, она нужна, а сейчас не нужна; вот Лиза есть, а вот ее нет. И все равно: в «Хамелеоне» целый кадровый резерв достойных стерв подобрался. Веди себя Лиза иначе, она точно не оказалась бы здесь.

      Дорога кажется бесконечной. Мороз не щадит. Город не щадит. Все вокруг вымерли, словно и ей пора. В глазах вместо слез лед. Отнимаются ноги. Еще несколько минут и заветное желание Лизиных конкуренток сбудется. С каждым шагом все труднее и холоднее. Лица любимых и лица ненавидимых проплывают перед глазами. В такие моменты понимаешь, что на самом деле важно в жизни.

      ***

      Никогда еще Роман не чувствовал себя так погано, как сейчас. Ему мерещилось, что его лицо изуродовали, изрезали в лоскуты, растворили в кислоте. Жжение невыносимое. Нормально вздохнуть и выдохнуть не получается – нападает хриплый кашель; из носа бежит противная жижа. Глазенки свернулись в две щелочки шириной в ниточку, из которых льются горькие слезы. Таксист силится открыть очи, но из-за этого боль только усиливается. Рома принялся моргать так часто как мог, чтобы слезы смыли распыленный яд. Без устали нарывают порезы от веток. А приступы чихания практически сбивают с ног.

      Рома чудом добрался до такси, раскрыл багажник. Там аптечка. Коробочка с красным крестом укомплектована у таксиста сверх нормы: он педантично готовился к неадекватным пассажирам. Нащупав бутылку с чистой водой, парень принялся лить на себя живительную влагу, промачивать лицо ватками и бинтами, отплевываясь и сморкаясь. Процедура повторилась с десяток раз, пока не полегчало. Только после этого Роман смог опереться на колени и отдышаться.

      Игры с водой и снегом на трескучем морозе заставили Ромку прыгнуть в машину и включить на полную теплый обдув салона. Ясно одно: нужно завязывать с приключениями и сматываться отсюда. Рома ужаснулся, когда взглянул в зеркало: его морда напоминает окровавленное поле боя на шпагах, которое до сих пор нарывает и чешется, словно он отправился в баню, где его день напролет били вениками по щам.

      – На хрен! –