В случае убийства кричите «А». Андрей Арсеньев

навряд ли убитый выстрелил бы себе в правую часть головы левой рукой. Согласны? – Кивнул. – Давайте попробуем понять, куда мог исчезнуть убийца. Давайте представим: вы в коридоре, убийца здесь… а когда вы сюда зашли, здесь его уже нет… в коридор он тоже убежать никак не мог… Предположения?

      Бочёнкин вовсю напрягал мозги и рыскал везде глазами, пока не уловил мой намекающий на окно взгляд.

      – Окно!

      Мы подошли к нему. Стул с вещами стоял почти прямо под ним, в полуметре от стены. Окно было закрыто.

      – Окно! – снова удивлённо.

      – Когда вы сюда зашли, оно было закрыто?

      – Нет, это я его закрыл.

      – А зачем?

      – Чтобы и муха сюда не залетела и-и не разворочала тут всё.

      – Какой вы молодец. А отпечатки?

      – Что?

      – Вы прикасались к окну в перчатках?

      Виновато повёл головой в стороны.

      – Ладно, не берите в голову. Ну, так что мы видим? Открыть его можно только изнутри, так?

      – Так.

      – А до убийства, когда вы были на палубе, оно было открыто? – Пожал плечами. – Не видели?.. Ладно, тогда давайте откроем его… То есть вы предполагаете, что убийца, пока вы стучались в дверь, вылез через него, так?.. – С задержкой снова задействовал плечи и закивал. – А не узковато? – Задумчиво склонил голову набок. – Мне кажется, в такое окошко взрослый человек не пролезет, уж плечи его точно.

      Бочёнкин чуть постоял задумчиво, пока его не осенило:

      – У нас здесь есть ребёнок! Мальчик! Лет шесть ему!

      – Угу!.. А здесь всё как будто Агата Кристи устроила, не находите?

      – О! Да, точно! «Смерть на Ниле» и…

      – Да, да, а какого роста этот мальчик?

      – Да шмакодявка. Вот такой где-то, – показывая себе по пупок.

      – Угу. А мне похуй. – Когда Бочёнкин понял суть, его рот широко раскрылся в восторге. – Ну, если он такой, то не кажется вам, что окно будет для него высоковато?

      Опять скосил голову набок. Но вскоре из неё послышался довольный смешок, типа «хе-хе, меня не проведёшь».

      – Стул!

      – Я вообще не понимаю, зачем я здесь нужен, если здесь есть вы!

      В довольстве собой поиграл бровями и полосочкой усов. Бочёнкин восхищался собой, пока я не обратил его внимание на брюки.

      – А почему они не помяты?

      Бочёнкин, широко раскрыв рот и глаза, ловил в воздухе невидимые подсказки, а после выдавил:

      – Не знаю, – и поверженно опустил голову.

      – Значит, не мальчик?

      Отрицательный жест головой.

      – А может, у него такие длинные руки, что он смог достать до окна и без стула?

      Надежда и снова досада.

      – А может, на теплоходе есть взрослые с маленькими плечами?.. Девушки?

      – Есть! Одна!

      – Кто?

      – Невеста одного из пассажиров… худенькая такая и-и вот посюда, – показывая под подбородок.

      – Ага. И всё?

      – Э… ну и старушка есть. Примерно такая же.

      – Ну, старушка – это навряд ли. Но и её не будем исключать. А давайте сейчас попробуем допустить, что убийца не воспользовался окном. – Брови Бочёнкина