Пока цветёт смородина. Игорь Соловьев

броню зверя, она прошла сквозь его кибернетические потроха и уперлась в стену здания. Погрузчик загудел и опустил добычу в озеро смолы, намертво прижимая бившееся стальное тело к полу.

      – Да чтоб меня… – выдохнул Винсент.

      Из кабины, стараясь не коснуться битума, выпрыгнула Мира, сдувая лезшую в глаза челку.

      – Ты как, Вин? Можешь идти?

      – Да, наверное… И спасибо тебе.

      – В расчете!

      Пройдя по лестнице, они выбрались на открытую площадку. Дождь лил стеной, загнав всех роботов-рабочих в укрытия. Сквозь потоки воды пробивались лишь вспышки молний, багрянец аварийных фонарей и едва видимое свечение ночного Сити.

      – Это нам на руку! – стараясь перекричать рев дождя, сообщила Мира. – Они не смогут использовать флайкары и коптеры.

      – Да, но скоро сюда поднимется охрана. Внизу разворошенный муравейник. А с ними и бойцы корпоратов. Уверен, что все лестницы уже заблокированы.

      – Обойдемся без лестниц. Есть одна идея, но довольно рисковая.

      – Рисковей, чем все то, что мы уже пережили? Удиви меня!

      И все-таки внучке профессора Шмидта удалось поразить воображение Ковальски.

      Отсюда, с высоты десятого этажа, вниз уходил рукав для сброса строительного мусора. Собранная из секций пластиковая горка, конец которой терялся где-то в темноте площадки. Изгиб был довольно крутым. Рукав поддерживался стальными тросами крепившимся к балкам фасада. Очевидно, что вес спускаемых отходов был значительным. Но мог ли рукав выдержать взрослого человека?

      – Знаешь, мне это кажется дурной затеей!

      – У тебя есть мысли получше? Ливень не будет идти вечно, а каждая минута бездействия – это еще один пройденный преследователями этаж.

      – Ты тысячу раз права, но это безумие!

      – Ты обещал моим старикам, что будешь рядом. Не подведи их, Вин!

      Мира выхватила из строительного мусора кусок картонной упаковки, сложила вдвое и, сев сверху, прыгнула в рукав горки.

      Винсент лишь успел увидеть, как мелькнувшее тонким росчерком тело девушки растворилось в чреве рукава.

      – Да будь я проклят! – зарычал он.

      Оторвав кусок картона побольше, Ковальски лег, устраиваясь в пластиковом ложе. Набрал в легкие побольше воздуха и заорал старинный клич воздушно-десантных войск:

      – Джеронимо!!!

      И, оттолкнувшись руками, полетел в искрившуюся бездну.

      Это был самый бешеный спуск, который ему доводилось пережить. Даже во время армейской службы, сидя в падавшей десантной капсуле под зенитным огнем противника, он не испытывал подобный ощущений.

      Обильно стекавшая по рукаву вода создавала эффект смазки, уменьшив трение и смягчив удары в местах стыков секций. Но она же добавила скорости. Это было похоже на горки аквапарка, с той лишь разницей, что там клиенту гарантировались комфорт и безопасность, а здесь, впереди, ждала мрачная неизвестность. Спуск сопровождался свистом в ушах, гулом несшейся воды и темнотой, слабо