Средневековая история. Чужие маски. Галина Дмитриевна Гончарова

время для гнева, боли, слез, радости, а сейчас я должна пройти из одной точки в другую. Чтобы вернуться домой.

      – Лилиан…

      – Да, я знаю, что вы скажете. Вы не допустите, – Лиля сморщила нос. – Не будем пока об этом, сейчас у нас общая цель. Выйти к людям. Остальное вторично. Вот я и буду делать все, чтобы выйти к людям. Есть суп из лягушки, жарить змею, если та попадется, танцевать голой на поляне… неважно! Здесь и сейчас это нужно делать – и я делаю. Этого достаточно?

      Тони кивнул головой. И все же не удержался.

      – Если бы я не видел вас, здесь и сейчас, я бы поклялся, что таких женщин не существует.

      Улыбка у Лилиан получилась совершенно Мефистофелевская. Данте оценил бы.

      – Я здесь. И я существую. Ложитесь спать, Лофрейн, я подежурю. А вы смените меня к утру.

      – Хорошо, Лилиан.

      Барон послушно отправился к лапнику.

      Практичность?

      А подготовка?

      Что он, дурак, что ли? Попробовала бы леди Сейнель освежевать лягушку! Да она от одного вида жабы на два часа в обморок падала. Когда акулу поймали и ее на палубе разделывали, ей от запаха дурно стало. А Лилиан Иртон?

      Что-то подсказывало барону, что Лилиан бы еще и тесак попросила. И он был прав.

      Акул вскрывать ее сиятельству еще не доводилось. А интересно…

      Кто мог научить всему этому Лилиан Иртон? Какие тайны хранит ее прошлое? Определенно, надо их разузнать. Энтони оценил решимость в голосе женщины, когда та говорила о дороге домой. Она вернется. Сделает все возможное. А значит, что?

      Значит, ему надо помешать графине. Задача серьезная….

      Ладно, время еще есть, он все обдумает.

      Он справится. При всех своих достоинствах, при всем недюжинном уме, Лилиан Иртон была и остается женщиной, а с бабами Лофрейн управляться умел. Проверено всей жизнью.

      ***

      Барон не видел, каким взглядом проводила его Лилиан.

      Кажется, она спалилась? Прокололась, показала свое настоящее лицо?

      Есть такая вероятность.

      Но то вы предлагаете ей сделать? Что?!

      Тут или-или, или она падает на руки барону и косточки ее в лесу истлеют. Или она берет дело в свои руки, и отправляется домой. Ну, хотя бы помирать будет спокойно, если что. С осознанием, что сделала все возможное и немного больше.

      Лиля ласково коснулась рукой живота. Предусмотрительно, отвернувшись так, чтобы Лофрейн ее не увидел.

      Ничего, малыш. Прорвемся, и не таких в клочья рвали.

      Мама справится, она и из леса выйдет, как можно скорее, и тебя домой доставит, к папе, сестренке, братикам… тяжко?

      А кто сказал, что будет легко?

      Мама, конечно, не супервумен, или как это называется, но для своего спасения Лиля все сделает.

      Надо жабу слопать?

      Да с кишками проглотит! И со шкурой!

      Надо барона построить?

      Будет строить в три шеренги… барон. М-да, проблема.

      Лиля понимала, что она действительно не вписывается в это общество. Она честно соблюдает все нормы и правила, пытается стать своей, но получается…

      Да химера получается!

      Когда