Разноцветные глаза (сборник). Милорад Павич

ответил им я, – спорьте сколько угодно, ваше дело, а меня интересует только одно – шинель. Поэтому я сюда и пришел.

      – Господин капитан, – не унимался Веркович, – а как мы узнаем, что вы действительно побывали на этом участке?

      – Дело ваше, – снова сказал я. – Впрочем, я, пожалуй, воткну в землю на участке девяносто семь свою саблю, а вы потом, если вам угодно, идите и ищите ее. Но чтобы к утру вы мне ее почистили и вернули.

      Мы пожали друг другу руки, и я вышел. В руках у меня было свидетельство о смерти, и я быстро шагал по кладбищу. Там было довольно тесно – могила к могиле, ни одного пустого места. Я свернул с главной аллеи влево и стал следить за номерами участков… И вот наконец участок девяносто семь. Я подошел, хотя мне было немного не по себе, засунул за обшлаг свидетельство о смерти, вытянул саблю из ножен, воткнул ее в землю и только собрался отойти от могильного холмика, как сзади кто-то сильно дернул меня за подол шинели… Я закричал, но не услышал своего крика.

      Лежу я и вижу, что ко мне приближается свет фонаря, и слышу чьи-то голоса; они все ближе – видно, люди кого-то ищут, – потом вдруг подбегают ко мне, склоняются, взволнованно переговариваются.

      – Бедняга, – говорит подпоручик своему спутнику, – посмотрите, господин капитан, все ясно как на ладони и ничего, как я и говорил, сверхъестественного. Его просто хватил удар, потому что он не заметил, как проткнул саблей полу своей шинели. Он шагнул вперед, а сабля, видите, вот здесь, удерживала его подол, он испугался и – дзинь… Человек как стакан. Вам не стоило заключать это пари. Мне жаль, но я знал, что выиграю…

      Второй спорящий, капитан Вранеш, немного помолчав, отвечает:

      – Черта с два вы выиграли. Говорите, ничего сверхъестественного? Говорите, просто проткнул саблей свою шинель?

      – Ну да, шинель. Разве вы не видите, сабля и сейчас торчит из шинели?

      – Конечно вижу, в том-то и дело. Я вижу, а вот вы не видите. У капитана не было шинели, когда он пошел на кладбище. Он был без шинели!»

* * *

      Третий покров, самый важный, или же третий пот, или подкладку того плаща, основа и уток которого уже были у меня в руках, я так и не смог найти. Я долго, но безрезультатно ломал над этим голову. А ведь это была самая важная, самая «старая» часть плаща, если я правильно запомнил то, что говорил мне солдат, – она не видна снаружи, потому что прилегает к телу, и именно о ней говорят: своя рубашка ближе к телу. Но третьего покрова не было нигде. И вот однажды ночью я вновь увидел свой сон. Тот сон, в котором я в очередной раз разыскивал блейзер цвета морской волны. Это было после одной попойки, и со мной произошло нечто необычное. Я лег в кровать и тут же уснул. Во сне я протрезвел и в тот же момент проснулся. Со мной уже как-то было подобное, когда однажды я ехал в поезде через полуостров Истрия, и, хотя мне не раз случалось путешествовать по этой дороге, тогда, после продолжительных и сильных дождей и ненастья, все вокруг вдруг изменилось – видимость улучшилась в несколько раз, и я с изумлением увидел море,