Линия жизни. Книга вторая. Владислав Михайлович Погадаев

на надёжные засовы. Изнутри. Таким своеобразным способом на выручку отечественному здравоохранению пришли братки, как говорится, вложились: помогли, чем смогли. Ведь восстанавливать рёбра и челюсти после стрелок и разборок следовало в условиях безопасности и комфорта руками квалифицированных специалистов, а потому денег на благое дело жалеть не стоило. Вот так, в отличие от наших депутатов и чиновников высоко ранга, привыкших лечиться за границей, бандиты поддерживали отечественную медицину.

      В одну из этих палат Володя меня и устроил, хорошо, наплыва братвы на тот момент не случилось, видать, накануне Новогодних праздников было заключено временное перемирие или объявлены каникулы. Жаль только, специалиста по лечению моего недуга даже в Областной больнице не нашлось. Как сказал Володя, был один, очень перспективный, да и тот съехал в Германию. Выход попытались найти в истории болезни семьдесят пятого года – из гематологического отделения, но безрезультатно: положительной динамики в ходе болезни не случилось.

      Попробовали применить новую для того времени технологию плазмафереза –очистки крови путём удаления из неё токсичных компонентов. Делалось это так: меня клали под аппарат, забирали кровь, очищали её от аутоиммунных комплексов и возвращали обратно в кровоток. Из разговора с другом понял, что этот чудо-аппарат больнице тоже помогли приобрести лихие ребята. Чтобы чистить кровь от наркоты и легче переносить ломку. И это застряло в памяти.

      Процедуры плазмафереза мне помогали, но на непродолжительное время. Лечение продолжалось, прогресса практически не было, я видел тревогу глазах Володи, и это меня не успокаивало. Однажды он пришёл на обход с каким-то пожилым доктором, и, посовещавшись, они предложили попробовать гормонотерапию. На это требовалось моё согласие.

      Вот тут уже взревел я:

      − В медицине я, конечно, ничего не смыслю, но встречал нескольких человек после лечения гормонами! И знаете, выглядели они неважно!

      Но жить-то хотелось, потому пришлось довериться знаниям и дару убеждения двух опытных врачей. И не зря. Лечение трёхдневным курсом преднизолона помогло: постепенно кожа стала очищаться. Правда, ещё некоторое время после выписки высыпания иногда появлялись, но постепенно сошли на нет.

      Но, главное, остался в памяти чудо-аппарат, при помощи которого врачи помогали браткам преодолевать ломку. Потому сразу после встречи с Ириной я полетел со своей бедой к Володе Суханову. Начиналась борьба за Олега.

      * * *

      Прошло уже много лет, а я до сих пор не могу без содрогания вспоминать это время.

      Утром я на руках выносил сына, клал на заднее сидение своих стареньких «Жигулей» и вёз в больницу. Там укладывал Олега на стол, около двух часов ждал, пока ему чистили кровь, отвозил домой и оставлял с Надей, а сам летел на работу: зарабатывать на лечение. Ночами дежурили я или мой брат Толик. По два раза за ночь приезжал Володя и ставил Олегу внутривенный укол. Длился этот кошмар десять или двенадцать дней. Крики, стоны, жалобы утихали только