Царь Иван Грозный. Избранные сочинения. Алексей Толстой

из-под полу с пятью сыновьями. Все поклонились царю, и каждый сказал:

      – Здрав буди, Иване! се кланяюся тебе!

      Потом показались князь Курлятев, князь Оболенский, Никита Шереметев и другие казненные или убитые Иоанном.

      Изба наполнилась мертвецами. Все они низко кланялись царю, все говорили:

      – Здрав буди, здрав буди, Иване, се кланяемся тебе!

      Вот поднялись монахи, старцы, инокини, все в черных ризах, все бледные и кровавые.

      Вот показались воины, бывшие с царем под Казанью.

      На них зияли страшные раны, но не в бою добытые, а нанесенные палачами.

      Вот явились девы в растерзанной одежде и молодые жены с грудными младенцами. Дети протягивали к Иоанну окровавленные ручонки и лепетали:

      – Здрав буди, здрав буди, Иване, иже погубил еси нас безвинно!

      М.П. Клодт. Иван Грозный и тени его жертв (Ивану Грозному являются тени им убитых)

      Изба всё более наполнялась призраками. Царь не мог уже различать воображение от действительности.

      Слова призраков повторялись стократными отголосками. Отходные молитвы и панихидное пение в то же время раздавались над самыми ушами Иоанна. Волосы его стояли дыбом.

      – Именем Бога живого, – произнес он, – если вы бесы, насланные вражьею силою, – сгиньте! Если вы вправду души казненных мною – дожидайтесь Страшного суда Божия! Господь меня с вами рассудит!

      Взвыли мертвецы и закружились вокруг Иоанна, как осенние листья, гонимые вихрем. Жалобнее раздалось панихидное пение, дождь опять застучал в окно, и среди шума ветра царю послышались как будто звуки труб и голос, взывающий:

      – Иване, Иване! на суд, на суд!

      Царь громко вскрикнул. Спальники вбежали из соседних покоев в опочивальню.

      – Вставайте! – закричал царь, – кто спит теперь! Настал последний день, настал последний час! Все в церковь! Все за мною!

      Царедворцы засуетились. Раздался благовест. Только что уснувшие опричники услышали знакомый звон, вскочили с полатей и спешили одеться.

      Многие из них пировали у Вяземского. Они сидели за кубками и пели удалые песни. Услышав звон, они вскочили и надели черные рясы поверх богатых кафтанов, а головы накрыли высокими шлыками.

      Вся Слобода пришла в движение. Церковь Божией Матери ярко осветилась. Встревоженные жители бросились к воротам и увидели множество огней, блуждающих во дворце из покоя в покой. Потом огни образовали длинную цепь, и шествие потянулось змеею по наружным переходам, соединявшим дворец со храмом Божиим.

      Все опричники, одетые однолично в шлыки и черные рясы, несли смоляные светочи. Блеск их чудно играл на резных столбах и на стенных украшениях. Ветер раздувал рясы, а лунный свет вместе с огнем отражался на золоте, жемчуге и дорогих каменьях.

      Впереди шел царь, одетый иноком, бил себя в грудь и взывал, громко рыдая:

      – Боже, помилуй мя, грешного! Помилуй мя, смрадного пса! Помилуй мою скверную голову! Упокой, Господи, души побитых мною безвинно!

      У преддверия храма Иоанн упал в изнеможении.

      Светочи