Фантом улитки. Юлия Лоншакова

кровь? – ее глаза округлились.

      – Наверно там же где я взял это! – он достал из кармана крошечную бутылочку и пояснил, – кровь мужчины, вот сок африканского растения Betrayloneta Purpurra, – он указал на пузырек на столе, – и третьим ингредиентом будет кровь негрешившей женщины.

      – Готова поспорить, что Вы не сумели найти безгрешного мужчину! – она вдруг захохотала.

      – С трудом! Поэтому ее так мало! – он рассмеялся в ответ.

      – И тем не менее вопрос остается открытым, – задумалась она, – Может быть Женевьева.. Вы помните ее?

      Он вздрогнул, тело похолодело, и на лбу выступила испарина. Дрожавшей рукой он приложил платок к лицу. Но она ничего не заметила: так была погружена в размышления.

      – Нет, не помню, – он совладал с собой.

      – Странно, я часто вижу ее в Мадлен, она подолгу разговаривает с Вашим братом, и, кажется, влюблена в него, – пояснила она. От ее голоса воздух наполнился звоном холодного металла.

      Только одна мысль теперь стучала в его голове: как спасти Женевьеву? Бескорыстную трепетную. Чистое юное создание. Такого исхода ситуации он не ожидал. Не подозревал, что ее выбор падет на нее. Невинная девушка не должна пострадать из-за страстей и похотей другой. Он желал быстрей закончить разговор и подумать:

      – Позвольте, я продолжу. Итак, вы смешаете все три составляющих и добавите семена вот этого растения. Сделать это следует в полнолуние, именно в полночь. Затем подогреете до пятидесяти градусов и перельете в пузырек. Пойдете и закопаете его на площади Вогезов, в середине. Остальные ингредиенты необходимо прямо сегодня положить под подушку, а в ту же ночь залить стаканом кипятка до утра и затем процедить. Бутылочку с этой жидкостью до семи утра первого мая передадите мне. Вы запомнили?

      – Да-да, – растерянно ответила она, поглощенная своими мыслями.

      Выйдя из «Красной мельницы», они молча разошлись в разные стороны. Себастиан после расставания с ней жаждал чистого воздуха. Торопливо, тяжело дыша, зашагал к Сене, жадно вдыхая порывы ветра. На улице было свежо. Была та самая временная граница, когда ты еще в плену у ночи, с ее волшебным ощущением всевластия, покорности всего мира тебе и только тебе, его готовности потакать всем твоим прихотям, но рассвет уже стоит около запертой двери и начинает звенеть ключами, отбирая эту силу, бесцеремонно демонстрируя, что ты песчинка в космосе, безропотная и безвольная, гонимая отовсюду всяким дуновением. И все едва заметно просыпается, небо чуть светлеет, и звуки становятся звонче, наглее. И магия растворяется, перед тобой возникает реальность нового дня.

      Он остановился на мосту Каррузель и уставился в темные воды Сены. Переводил взгляд на небо, потом на громадину на площади Этуаль, опять на воду. И думал: «Необходимо или предупредить Женевьеву, или спрятать ее где-то, или сразу достать другую кровь».

      ….С первой же секунды он понимал меня с полуслова, будто был моей душой и разумом