Жуга. Осенний лис. Дмитрий Скирюк

прямо тут. Жуге вспомнилось, как лилась вчера, словно густое вино, плачущая вазурская дойна, встал и подошёл к нему.

      – Здоров будь, хлопец, – начал он. – Как звать тебя?

      Паренёк с некоторой опаской оглядел угловатого рыжего незнакомца и улыбнулся, не почуяв угрозы.

      – Здорово, коль не шутишь. Иваш я.

      – Меня Жуга зовут. Подзаработать хочешь?

      – Кто ж не хочет! А что делать надо?

      – Слыхал я твою скрипку вчера. А повеселее можешь?

      Скрипач заулыбался. Кудрявые волосы выбились из-под шляпы.

      – Шутишь? Конечно могу!

      – Кто вчера играл с тобою? Можно сейчас кого сыскать?

      – Владек-цимбалист тут вроде оставался ночевать, наверху. А больше всё. К вечеру разве что.

      Жуга кивнул:

      – Годится. Тащи его сюда. Что заработаем, третья часть ваша.

      – Да что делать-то? – не отступал Иваш.

      – Вам? – Жуга поднял бровь, рассмеялся. – Играть! Инструменты захватите.

      Вернувшись до стола, он подхватил мешок и посох. Реслав и Балаж вопросительно смотрели на него.

      – Сколько задолжали? – спросил Жуга.

      – Тридцать шесть менок, – ответил Реслав.

      – С полушкой, – добавил Балаж и почему-то покраснел.

* * *

      На базаре было людно. Реслав и Жуга шли первыми, волоча за ручки большую жаровню. Раскрасневшийся Балаж тащил вязанку дров. Последними шли Иваш и дородный чернявый Владек со своими цимбалами.

      Реслав начал смекать, что к чему, когда Жуга отыскал ровное место и разжёг жаровню. Балажа услали за второй вязанкой, а когда вернулся, за третьей. Народ останавливался, с любопытством поглядывал и проходил мимо.

      – По углям ходить будешь? – тихо спросил Реслав. Жуга кивнул:

      – А что остаётся?

      – Ну, покудесничать малость.

      – Мало тебя, дурака, били.

      – Всё не могу взять в толк, как это у тебя получается, – задумчиво сказал Реслав. – Наговор, что ль, какой?

      – Да какой там наговор. – Жуга поворошил угли, подбросил ещё дров. – Тут всё просто. Главное – не бояться и ногу поплотнее ставить, чтобы воздух не попал.

      – Гасить их, что ли?

      – Вроде как… Ещё мыть не надо ноги, ни до, ни сразу после. А то ещё плохо, если железки в костёр попадут. Вот они обожгут так обожгут.

      – Это что ж, – опешил несколько Реслав, – и я б так смог?

      – Отчего нет? Потом попробуешь… Помнишь, ты вчера за петухом лазал? Зазывай народ, чем ты хуже того мужика? Сможешь?

      – Попробую.

      Жуга оттолкнул пару-тройку любопытных и опрокинул жаровню. Угли рассыпались, развалились мерцающей горкой. Прихваченной кочергой разровняли правильный круг сажени в три. В жаровню подложили новые поленья на добавку. Жуга скинул царвули, повернулся к музыкантам, улыбнулся:

      – Вжарьте побойчее. Эх, жаль, что светло!

      – А мне что делать? – спросил Балаж.

      – От тебя толку мало. Возьми, вон, барабан…

      Стал скапливаться народ, привлечённый зрелищем. Владек с Ивашем заиграли потихоньку, а когда