Сладкий сон АСМР. Евгения Райнеш

с чувством превосходства. Он был такой распространенной смесью мужского шовиниста и ботаника-задрота.

      – Может, какой сайт знакомств, где обитают маньяки?

      – Никаких маньяков и сайтов знакомств, – подытожил Леськин бывший. – Только вот это вот…

      Он пренебрежительно махнул рукой на экран. Тори подошла ближе, приникла к монитору.

      – Включи, – потребовала.

      На экране застыла в легком взмахе тонкая ладонь с длинными, изящными пальцами. С запястья стекал невесомой материей рукав – то ли прозрачный шелк, то ли трепещущий шифон.

      Иван снял картинку с паузы.

      – Привет, радость, – вздохнуло, разнеслось по комнате.

      Легкий шелест пальцев-бабочек.

      – Если ты хочешь сладко и крепко уснуть, просто слушай мои указания и выполняй мои команды. Выполняй… Выполняй… Выполняй, и все будет хорошо. Давай начинать.

      По позвоночнику Тори пробежал легкий трепет от невесомого голоса. Каждое придыхание шепчущей девушки вызывало приятный спазм.

      – Почувствуйте, как теплый песок сыплется на ваши плечи. Какой нежный звук. Представьте, что вы сидите у меня на коленях. Вы слышите? Слышите? Это просто чудесно.

      Тори уносило теплыми волнами в неведомый рай.

      – И прочая такая же чушь, – грубый голос Ивана словно вырвал ее из морской пены, вернул в реальность.

      Он поставил на паузу сеанс, картинка опять замерла на полувзмахе ладони-бабочки. Тори качнула головой, отгоняя от себя наваждение.

      – Это какой-то гипноз, – сказала она.

      – Глупое представление, – пожал плечами Иван.

      – Разве ты ничего не почувствовал?

      – А я должен? – он искренне удивился. – Что именно?

      – Ну… Такое…

      Тори задумалась, подбирая слова, чтобы объяснить это странное состояние, в которое ее мгновенно погрузил шепот.

      – Такие волны… Приятные.

      – Нет, – он покачал головой, – никаких волн я не почувствовал. И совершенно не понимаю, почему она сидела на этом канале часами каждый вечер.

      Тори, кажется, начинала понимать, но ничего не стала объяснять Ивану. Чувствовалось: он только и ждет момента, чтобы слинять.

      – Я была в полиции, – сказала она.

      – И что? – то ли Иван притворялся, то ли ему и в самом деле все равно.

      – Я думаю, тебе придется писать заявление, так как хоть бывший, но муж, а я вообще никто. На меня там сначала наорали, что ходила по ее квартире и все трогала. В смысле, стирала улики и следы, которые необходимы для расследования. Пыталась им рассказать про смс-ку, но они и слушать не стали. Сказали, что раз дала о себе знать, волноваться не о чем. Живая и имеет доступ к связи. А меня отправили домой. Ты, если пойдешь, не говори ничего про смс-ку. Может, тогда объявят все-таки в розыск.

      Иван тяжело выдохнул. И Тори вдруг поняла, что ему очень не все равно. Но он почему-то скрывает.

      – Вань, – она впервые с момента развода назвала его по имени. – У вас что-то случилось? Скажи мне честно…

      – С ней всегда что-то