Чужими голосами. Память о крестьянских восстаниях эпохи Гражданской войны. Коллектив авторов

или шокирующей смертью, а также сообщать об обстоятельствах такой смерти28. Согласно культурологу Эрике Досс, спонтанные мемориалы размещают непосредственно на месте смерти или как можно ближе к нему; они представляют собой места социальной активности, воплощают стремление людей отдать дань уважения погибшим, а также подтвердить конкретные политические, культурные и социальные позиции29. Все это также сближает спонтанные мемориалы с рассматриваемыми ниже.

СООБЩЕСТВА ВСПОМИНАЮЩИХ

      Поскольку ничто не является «памятником в себе» – коммеморативным свойством его наделяет наблюдающий,30 – для начала я хочу рассмотреть сообщества памяти31 в Инжавинском районе. Моя полевая работа показала, что даже спустя три поколения память о крестьянских восстаниях хорошо сохраняется и служит жителям мест, где проходило восстание, для конструирования собственной идентичности. При этом я предполагаю, что именно семейная память является определяющей для формирования локальных нарративов о восстании. При этом в подавляющем большинстве случаев респонденты рассказывают о тех предках, биография которых подтверждает их собственную позицию.

      Память о восстании очень поляризованна, однако нарративы оказавшихся на противоположных полюсах групп выстроены похоже: местные жители, симпатии которых оказались на стороне восставших, называют «коммунистов» преступниками, антоновцев – «мстителями», восстание – народным бунтом. Обвиняют государство в слишком жестоком подавлении восстания, утверждают, что оно было массовым, захватило всю область, а восставшие шли единым фронтом. К примеру, респондент И. Д. называет это признаком социальной правоты восставших:

      Когда я посмотрела, столько много народу было за Антонова, я просто поразилась. <…> Ну, бандитские, я понимаю, там сто человек, ну, двести человек, ну, тысяча, но у них же доходило до многих тысяч человек. <…> Это было собранно, организованно… Организованное движение даже, может быть, я хочу назвать, возглавляемое Антоновым. И я думаю, что сколько надо сил было и мужества, чтобы вот это движение возглавить. <…> И люди были недовольны, и поэтому они сплотились32.

      Среди причин восстания респонденты, симпатизирующие сторонникам Антонова, называют продразверстку, голод, описывают случаи, когда красноармейцы отбирали у крестьян последнюю еду и одежду, подчеркивают благополучие сельской жизни до продразверстки, часто отмечают, что их регион был среди самых плодородных и благополучных в стране:

      Когда началась продразверстка, у крестьян выгребали все. Я потом прочитал только, оказывается, считалось, что Тамбовская губерния более процветающая, и тут больше всего производится хлеба. На самом деле, по статистике, так, который продавался в том числе в Европу. Ну, зерновых я имею в виду. И в связи с этим размер и изъятия зерновых по губернии был очень высоким, непомерно высоким. Но планы надо было выполнять, и вот все

28

Сантино Дж. Перформативные коммеморативы: спонтанные святилища и публичная мемориализация смерти // Фольклор и антропология города. 2019. № II (1–2). С. 15.

29

Doss E. The Emotional Life of Contemporary Public Memorials. P. 25, 28.

30

Габович М. Советские военные памятники: биографические заметки // Что делать? 2014. № 37. С. 9.

31

Термин «сообщества памяти» я рассматриваю в том значении, какое вкладывала в него Аллейда Ассман. Это исторические агенты, вовлеченные в события рядом с теми, кто пострадал от исторического события и его последствий (см., к примеру: Ассман А. Существует ли глобальная память о Холокосте? Расширение и границы нового сообщества памяти // Историческая экспертиза. 2017. № 4. С. 9–30).

32

И. Д., ж., 62 года, с. Нижний Шибряй Уваровского района Тамбовской области, 07.05.2018.