Река Мира. Екатерина Шитова

нас с мамой не станет, друг у друга останетесь вы, и вы будете помогать и поддерживать друг друга в сложные минуты, – так часто говорил отец нам с Алисой перед сном и ласково гладил обеих по волосам, – вы можете ссориться и даже драться, но вы всегда должны помнить о том, что вы сестры.

      Я всегда знала, что Алиса придет на помощь, это придавало мне уверенности. Я и сама была готова разорвать на мелкие кусочки ее обидчиков. Верность друг другу, которую привил нам отец – это то, что делало нас по-настоящему близкими людьми.

      Мы родились с Алисой с разницей в пятнадцать минут. Разнояйцевые близнецы – у нас был общий день рождения, но больше ничего общего между нами не было, мы во всем были разные.

      Алиса, как старшая, была лидером по натуре, отличницей и душой компании – высокая, красивая, общительная. А я всегда была тенью, подпевалой и девочкой на побегушках – тощая, замкнутая и странная.

      Разница в цвете волос тоже не играла мне на руку: Алиса была яркой брюнеткой, как мать, я же была вихрастой блондинкой, как отец. Она по жизни была первой, а я – второй.

      Только для отца я всегда была на первом месте. Он любил меня сильнее, чем мама. Я была угловатым, длинным и тощим ребенком, а потом подростком – “деревцем”. Но он говорил мне, что я самая красивая девчонка в мире, и я была ему благодарна за это.

      – Ты очень красивая, Ася. Но, понимаешь, в жизни быть красивой вовсе не обязательно. Главное – стать единственной для кого-то одного.

      Эту истину я ясно запомнила, но поняла ее смысл гораздо позже.

      ***

      Я уже писала, что наша семья была не очень-то дружной. У нас не было тихих семейных вечеров, мы не читали вслух книги друг другу, не играли в домино, не пили какао, сидя у камина, у нас и камина-то никогда не было.

      Мы не смотрели вместе фильмы, не обменивались мнением о них. Не смеялись над общими шутками. Не ходили в походы с палатками. Мы даже не обнимались под бой новогодних курантов. Но все-таки наша двухкомнатная квартира, которая давно нуждалась в ремонте, была всегда теплой и родной. Она была крепостью для всех нас.

      Большой черный пес Маркиз, которого отец в один дождливый день привел с улицы грязного и голодного, и которого мы сразу же полюбили, придавал уют нашему жилищу. У нас дома была особенная атмосфера, я думаю, она возникла, благодаря отцу и его творческой натуре.

      Здесь легко дышалось, легко говорилось, легко жилось. Здесь на стенах висели картины, а на подоконниках лежала пыль, которую мы, две сестры, ленились протирать по субботам.

      Квартира без ремонта, со старинным интерьером – она была не тем семейным гнездом, где царят мир, любовь и нежность. Мы все часто ссорились и скандалили друг с другом. Но это был наш общий секретный штаб, безопасное место, куда можно было прийти, поговорить или помолчать, побыть в одиночестве, укрыться от всего на свете.

      ***

      – Убежим на денек в горы? – спросил отец, заглянув мне в глаза.

      – А как же мама с Алисой? – спросила я.

      – Они не хотят, я уже спрашивал, – грустно ответил отец, –