Остров чудищ. Аманда Фуди

и всмотрелся в тёмные воды.

      Из которых на него посмотрел глаз размером с весь «Беалах».

      Баркли с криком отпрянул. Вопреки его надеждам и фантазиям, Море оказалось никаким не приключением, а кошмаром наяву!

      «Ветер!» – подумал он, убежав назад под мачту, хотя ему было так страшно, что он готов был вопить это слово во всё горло. Как Улик и просил, Баркли даже не пытался сдерживать порывы – наоборот, вложил в них все свои силы, не обращая внимания на стоны и скрипы корпуса.

      – Вот так! Отлично! – похвалил Улик.

      Внезапно из морских глубин начало что-то подниматься, смахнув «Беалах» в сторону. Оно всё росло, и росло, и росло. Баркли едва удержался от нового вопля при виде морды чудища – огромной, как гора, длинной и узкой, как клюв, и покрытой жёсткой и бугристой серой кожей. Его хищные белые глаза скользнули по кораблю, пока не остановились на пальто Виолы, переливающемся в свете её магии.

      – Это среброкит! – воскликнул Улик.

      Среброкиты были известны как самые крупные чудища в мире.

      Опомнившись, Тэдж закричал на Виолу:

      – Погаси свет! Он кит-дракон и тоже обожает всё блестящее…

      Среброкит медленно распахнул свою бесконечную пасть, явив гигантское чёрное нутро, обрамлённое острыми зубами.

      – О, это совсем нехорошо, – пробормотал Улик, раскручивая штурвал всё быстрее и быстрее.

      Виола отозвала свою магию, погрузив их во мрак. Баркли снова вскинул руки к парусам и призвал ветер. Оставшийся позади среброкит заревел, да так громко, что Баркли пришлось прерваться, чтобы зажать руками уши. Даже Эдвин приподнялся на скамейке, но тут же перевернулся на бок и снова сонно засопел.

      Сверкнувшая в небе молния высветила из тьмы дёсны, зубы и горло. Затем что-то громко затрещало, и корабль залило светом: Тэдж швырнул в среброкита разрядом электричества, попав ему в правый глаз, и чудище взревело от боли.

      Решив, по всей видимости, что жалкий перекус того не стоит, среброкит нырнул назад в глубину, подняв волну, которая подхватила корабль и понесла на огромной скорости прочь.

      Но прежде чем среброкит окончательно скрылся, он всё-таки им отомстил: хлестнул напоследок хвостом, породив колоссальный водяной вал больше «Беалаха». Больше дюжины кораблей. Больше целой флотилии.

      – Нехорошо. Нехорошо, – бормотал Улик, и Баркли приготовился к неизбежному концу.

      Как вдруг Руна вытянула перед собой руки, и из кончиков её пальцев хлынула ледяная дымка. Она окутала всю волну до самого гребня, обратив гигантское цунами в ледяную стену за считаные мгновения до удара о корпус корабля.

      Баркли обомлел: эта волна точно бы их убила, а Руна справилась с ней за секунду! Он всегда знал, что она была могущественным чудологом, не зря же о ней ходило столько слухов, но и представить не мог, чтобы кто-то мог быть способен на подобную магию.

      А он свою даже контролировать не мог.

      Руна, тяжело дыша, опустила руки.

      – Сегодня мы не умрём, – объявила она, и, хотя у них впереди ещё оставалась пара часов плавания, в её голосе было столько уверенности, что