Остров чудищ. Аманда Фуди

вернуть его в метку.

      – Держитесь! – гаркнул Улик и, утробно захохотав, раскрутил штурвал.

      «Беалах» взлетел по высокой волне, и у Баркли сердце ухнуло в пятки, когда нос корабля, преодолев гребень, резко опустился. Возможно, мнение Тэджа об Улике было не таким уж ошибочным.

      Над ними прогремел раскатистый гром, похожий на урчание голодного желудка. Метка Баркли кольнула, будто он нуждался в дополнительном напоминании об опасности их положения.

      – Паруса, мой мальчик! – закричал Улик.

      Баркли, мёртвой хваткой держащийся за перила, не догадывался, что капитан обращается к нему, пока тот не потряс его за плечо. Утвердив ноги для лучшего равновесия, Баркли осторожно отпустил перила и поднял глаза к парусам, щурясь от ревущего ветра и хлещущих по лицу полос.

      Он поднял руки и уже приготовился призвать ветер, но перед глазами встал разрушенный дом в Нигденксе. Если магия Баркли снова выйдет из-под контроля, им всем конец.

      – Ну же! Давай! – рявкнул Улик.

      С выпрыгивающим из груди сердцем Баркли крепко зажмурился и подумал: «Ветер!» Из его ладоней вырвались два мощных порыва, надув паруса. Да так, что корабль рванул вперёд, как выпущенное из пушки ядро. Виола завизжала. Баркли врезался в Улика, что по ощущениям оказалось сравнимо с ударом о кирпичную стену. Скамейка, на которой всё ещё каким-то чудом спал Эдвин, заскользила от левого борта к правому, но чудолог продолжил храпеть как ни в чём не бывало.

      Руна поднялась на квартердек к Улику и Баркли:

      – Если шторм усилится, лучше будет развернуться…

      – Развернуться? «Беалах» переживал и не такое! И, как видите, он всё ещё на плаву! – заявил Улик, и живая Беалах на его руке согласно крякнула. Затем капитан расправил плечи и с безумным блеском в глазах заорал: – Держитесь!

      «Беалах» перемахнул через ещё один гребень, и Руне пришлось схватиться за край борта, чтобы не упасть.

      – Послушайте! Если мы сейчас повернём назад, то можем успеть добраться до Нигденкса и…

      – Эй! Хмурняш! – игнорируя её, закричал Улик Тэджу и указал вперёд: – Займись!

      Баркли прищурился, пытаясь рассмотреть, о чём он говорит. Бурлящие воды на секунду рассёк огромный чешуйчатый хвост.

      – Что это было? – перепугался Баркли. – Акула?

      Улик усмехнулся:

      – В этих водах вдосталь чудищ пострашнее акул. Это сланнтрамор – бронекит, иначе говоря. Он нас не тронет, если мы не тронем его. Но присматривай за ним, слышишь, Хмурняш?

      – Только если вы перестанете меня так называть! – огрызнулся Тэдж. Тем не менее он встал у носовой фигуры в виде деревянного говоруна.

      Внезапно воду прорвал высоченный гейзер, забрызгавший всю палубу. Баркли со смесью восторга и ужаса смотрел, как гигантская туша сланнтрамора выпрыгивает из глубины. Он ещё никогда не видел таких огромных чудищ – бронекит был даже крупнее напоминающих деревья штиервурмов, обитающих в Лесу. Всё его тело покрывали тысячи чешуйчатых пластин, переливающихся на свету, как перламутр.

      Восхищение Баркли было недолгим.

      – Так,