Гори, гори ясно. Карина Вран

шарами и умением не только бить, а еще и убивать.

      Липин имел и то, и другое. Задержка в его случае была вызвана сугубо практичными соображениями. Он не хотел «разбазарить» огненный дар.

      Этот же… Серьезно, это было бы смешно, не будь оно так грустно.

      Ситуация, от которой во многих смыслах плохо пахло, затягивалась. Бормотать Водяра перестал, впав, похоже, в оцепенение. Что же, выжидать и вслушиваться – больше не наш метод. Пора начинать действовать.

      Осталось решить, как именно действовать. Подкрасться незаметно – это не с моими габаритами. Ниндзя из меня курам на смех. Раз я могу видеть за «занавеской» из свисающих веток Коломийцева, то и Коломийцев заметит первое же резкое движение с моей стороны.

      Бросится, чтобы докончить начатое – хорошо, встречу с распростертыми объятиями уже свободных рук. А если ринется бежать?

      Гони его, а не догонишь – ищи-свищи? Уволится без отработок, укатит в глушь. Пишите письма на деревню дедушке? Нет, такой вариант мне решительно не подходит.

      Значится, будем импровизировать.

      – Вадь… Ох, голова… – я постарался попасть в тон, каким ныл и подвывал мой коллега. – Вадик, ты здесь?

      Показать голосом: я слаб, беззащитен, дезориентирован. Нечего бояться.

      И при этом готовиться к рывку, если моя актерская игра окажется недостаточно убедительной. Если мой старший коллега струхнет и надумает слиться, бросится наутек. Старший – по возрасту. Точно не знаю, сколько ему, но под тридцатник. А то и за…

      – Мне что-то так дурно… Перебрал, наверное, – продолжаем изображать Незнайку. – Ты меня на воздух вывел, да?

      «Угу, а по башке треснул, потому что увидел на волосах комарика и не рассчитал с силой удара. По комарику, ясен пень», – это уже не вслух, в мыслях. – «Именно водочкой, чтобы сразу и продезинфицировать место укуса».

      Коломийцев – запойная пьянь, в «перебрал и поплохело» должен поверить. С ним самим подобное бывало не раз и не два.

      Водяра явно колебался. Жаль, лицо было совсем плохо видно, листва мешала.

      – Ох, как спина затекла, – попытался доныть до нужного мне результата. – И рук совсем не чувствую. Вадик, помоги, а?

      Сюда так и просилось: «Будь другом». Но называть другом кусок студня у меня не поворачивался язык.

      Вадик встал. Шаг, другой, третий… Я все ждал: сорвется или нет рыбка с крючка? Аж дыхание затаил.

      Перед завесой из тонких веток он замер.

      – Да-а… – голос Водяры дрогнул. – Накрыло тебя. И мы на воздухе, дышим, вот. Вдыхаем… Как ты, Шифоньер, не совсем развалился?

      «Подойди и проверь».

      – Кажется, я в труху, – я издал что-то между смешком и икотой. – Дышу и то со скрипом.

      Смех успокаивает. Одна бесхитростная шуточка может разрядить обстановку легче и действеннее долгих увещеваний.

      Коломийцев крякнул – будем считать это за смех.

      Ветки раздвинулись. Вадик шагнул ко мне.

      Первый пик пройден. Пик – громко сказано, так, за мелкий холмик перевалили. Впереди пригорок повыше: я должен