Ханкерман. История татарского царства. Юрий Манов

конскую гриву. Пусть вымок весь, зато деньгу сберег. По дороге к городу обсох, повеселел, а как подъехал к крепостным воротам, снова оробел от обилия народа, от шума галдящей толпы.

      Над воротами Кайсым-града высились две деревянные башни, с одной лениво смотрел дозорный улан в малахае. Поймав на себе его взгляд, Ибрагим как-то съежился, словно чуя за собой вину. И тут же сам себя одернул: «Ты казак, самому караче Хасану верный слуга, ты здесь равный всем!» Гордо выпрямился в седле, зыркнул на охранника единственным глазом и въехал в распахнутые ворота.

      Чем ближе к лавкам, тем гуще толпа. Пришлось спешиться. А товара-то, товара! Ни разу в жизни не был еще Ибрагим в городе на базаре, а потому не видел такого изобилия. Меха! Целый ряд мехов! Торгуют здесь все больше мишари-безбожники, они же мех и добывают: белка, куница, бобер, горностай, рыжехвостая лиса. Вот бы ему на воротник, а то старый шакал совсем облез. Волчьи шкуры, рысьи и даже одна медвежья с целой головой. Вот торговец-мещеряк напялил на себя медвежью шкуру, широко расставил руки-лапы и грозно зарычал, пугая детишек, те с визгом разбежались. Торговец рассмеялся, все рассмеялись.

      Первым делом Ибрагим пошел в платяной ряд, ведь за тем и приехал. Обносился он до предела, старый халат поистрепался, весь в заплатах, на локтях – дыры. Да и сапоги единственные, как говорят урусы, «каши просят», один даже пришлось веревкой подвязывать, чтобы подошва не отвалилась. Но сначала – халат.

      Халаты на базаре всех цветов, на любой вкус! Ибрагим аж оробел от изобилия. Есть из хорошей шерстяной ткани в мелкую и крупную полоску, есть и суконные, с набивкой из белого хлопка, что согреет в любой мороз. Есть даже халаты из шелка! Торгует ими перс свирепого вида со шрамом через всю морду. Покупателей у него немного – дорого: опасен и долог путь из Персии, и очень ценен этот шелк. Но перс спокоен, знает, что салтанов двор да карачи подъедут только к полудню, покупать обновки своим женам, вот с ними и стоит торговаться. А эти что? Голытьба…

      Засмотревшись на шелковый, шитый золотыми нитями халат с воротником из чернобурки, Ибрагим наступил в лужу. Нога сразу промокла, в сапоге противно захлюпало. Нет, с халатом все-таки можно подождать, сначала сапоги!

      По дороге в сапожный ряд, отдельно, ближе к ширинскому княжескому двору – невольничий рынок. Ибрагим подумал и свернул туда, просто посмотреть. Разочарованно вздохнул, да и остальные ходят – кривятся. Скверный товар – чумазые худосочные подростки, старики и бабы, такие же растрепанные, в звериных шкурах и босые. То мордва – недоимщики ширинского князя. Не смогли ясак заплатить. Князь изловил их в лесах, прямо оттуда на базар и привел, грязных, искусанных мошкарой. Хотя одна ничего, скуластенькая, на жену-покойницу похожа, только волос светлый. Отмыть бы ее да приодеть. У Ибрагима неожиданно перехватило дух. Нет-нет, не ко времени.

      Надсмотрщик над рабами – толстый улан с плетью – лениво препирался с псарем карачи Мангыта:

      – Нет товара, откуда ж ему взяться? Будет поход – будет товар.

      Ибрагим