После падения. Анна Тодд

не хотел говорить. Потому что я не понимаю, что ты серьезно говоришь, а что нет.

      – Тогда не ройся в моем барахле. Потому что я не могу понять, могу я доверять тебе или нет.

      – Ну ладно. – Я сажусь за стол.

      – Ну ладно, – повторяет он, садясь на кровать.

      Не могу решить, верю я ему или нет. Ничего не прибавилось, но и не убавилось. Может, он удалил вызовы и эсэмэс случайно, а может – потому что говорил по телефону со Стеф. Распаленное воображение развивает обрывки разговора, которые я слышала, но я не могу спросить об этом разговоре Хардина, потому что не хочу, чтобы он знал, что я подслушивала. Кроме того, он все равно не скажет, о чем они говорили.

      – Я не хочу, чтобы между нами были секреты. Это должно остаться в прошлом, – напоминаю я.

      – Черт, я знаю. Нет никаких тайн; ты просто сходишь с ума.

      – Хватит называть меня сумасшедшей. Не тебе называть так кого-либо.

      Я уже жалею о своих словах, но Хардин, кажется, не обижается.

      – Прости, ладно? Ты не сумасшедшая, – говорит он и улыбается. – Ты просто просматриваешь мой мобильник.

      В ответ выдавливаю из себя улыбку, пытаясь убедить себя, что все нормально, а я просто параноик. В худшем случае он что-то от меня скрывает. В конце концов я об этом узнаю, так что не стоит делать из этого такое большое событие сейчас. В итоге я все узнаю. Мысленно я повторяю эти аргументы раз за разом, пока не убеждаюсь в них окончательно.

      Из другой комнаты кричит что-то отец, и Хардин замечает:

      – Наверное, пиццу принесли. Ты же не собираешься злиться на меня весь вечер, верно?

      И он выходит из комнаты, не дав мне шанса ответить.

      Я поворачиваюсь на месте и смотрю туда, где оставила телефон. С интересом проверяю его – и конечно: еще одно сообщение от Зеда. На этот раз не стану его читать.

      Следующий день – последний в моем старом офисе, поэтому еду на работу медленнее, чем обычно. Хочется запомнить каждую улицу, каждое здание на пути. Эта оплачиваемая стажировка стала сбывшейся мечтой. Я знаю, что буду продолжать работать на Вэнса в Сиэтле, но это место, где все началось, где началась моя карьера.

      Когда я выхожу из лифта, Кимберли сидит за столом. Рядом с ним стоят несколько картонных коробок.

      – Доброе утро! – щебечет она.

      – Доброе утро, – отвечаю я не так весело, как она.

      Чувствую себя неловко и словно на взводе.

      – Как тебе последняя неделя? – спрашивает Ким, пока я наливаю себе кофе в пластиковый стаканчик.

      – Да-а, точнее, последний день. Мне нужно будет уехать до конца недели, – напоминаю я ей.

      – Ах да, чуть не забыла. Надо же! Твой последний день! Надо вручить тебе открытку, – улыбается она. – Но раз так, отдам тебе ее на следующей неделе в твоем новом кабинете.

      Я смеюсь.

      – А ты готова? Когда вы выезжаете?

      – В пятницу! Новый дом уже обставлен и ждет нашего приезда.

      Я абсолютно уверена, что новый дом Кристиана и Кимберли большой, красивый и современный, совсем как старый. Обручальное кольцо Кимберли сверкает на свету, и я невольно