Cкорбная медицинская немощь. Сборник рассказов. Дмитрий Березин

Михайловна накормить хочет…

      – Зачем!? – я вскочил и быстрым шагом пошел по больничному коридору. – Это опасно!

      В палате, рядом с кроватью больного сидела санитарка Лидия Михайловна и маленькими-маленькими порциями манной каши пыталась кормить больного. Он пытался жевать, шевелил губами, но проглотить не мог. Каша вытекала у него изо рта и стекала по щеке. Лидия Михайловна вытирала кашу с его щеки полотенцем и, снова и снова, подобно терпеливой маме, кормящей непослушного малыша, давала ему кашу. Когда я зашёл в палату и появился в его поле зрения, он улыбнулся уголком рта и посмотрел на меня таким взглядом полным отчаянья, что я не забуду его никогда. В его взгляде я увидел, что он прекрасно понимает, что жить ему осталось совсем немного, а я его забрал из родного дома. И вот сейчас, его пытается накормить чужая женщина, а родная его спутница – бабушка Лизавета, с которой он прожил уже двадцать с лишним лет, далеко в деревне, одна. Дети где-то в городе и ещё не знают о том, что отец умирает.

      – Будем кормить через зонд. Принесите, – коротко сказал я медсестре.

      Я установил деду назогастральный зонд, показал, как надо кормить больного и вышел из палаты.

      – Леонидыч, пойдем, – сказал мне проходящий мимо больной, – покурим?

      – Курить вредно! – ответил я, но все же пошел следом.

      – Дмитрий Леонидович! – окликнула меня медсестра, когда я выходил на лестничную площадку.

      Я резко повернул голову, в шее что-то щелкнуло, я испытал такую боль, что вскрикнул и схватился за шею.

      – Что? – ответил я, корчась от боли.

      Медсестра, увидев, что стала причиной моей боли, несколько растерялась.

      – Я хотела спросить…, вы завтракать будете?

      – Буду, – ответил я.

      – Может быть вам диклофенак уколоть? – предложила она. – Всё полегче будет…

      – Ольга Юрьевна, ну кто же диклофенак на голодный желудок колет? – пытался пошутить я. – Сейчас позавтракаю, а там посмотрим!

      В курилке несколько мужиков уже обсуждали тяжёлое состояние деда Кости. Я подошёл к ним и молча закурил. Мужики притихли, ожидая от меня какого-то объяснения сложившейся ситуации, но я молчал, выпуская сигаретный дым в открытую форточку.

      – Зимой светает поздно… – начал было один мужик. – Время восемь утра, а вон как темно…

      – Метель будет… – продолжил другой. – Ноги у меня всю ночь крутило. Всегда перед непогодой крутит…

      – Помрёт? – наконец спросил меня третий.

      Я пожал плечами, потушил сигарету и пошёл завтракать. Мужики, оставшиеся в курилке, продолжили свои обсуждения:

      – Сейчас Людка за ним на вертолёте прилетит…

      Я остановился:

      – За кем?

      – За дядей Костей, – ответили мне.

      – Какая Людка? – спросил я.

      – Дочь его, Людка. Она же у него директором банка в городе работает.

      …

      Я позавтракал. Укол делать не стал – само пройдёт. Успею ещё за всю жизнь уколов и таблеток напринимать.

      На работу пришла