Ва-банк. Анри Шарьер

>

      © И. Стуликов, перевод, 2015

      © Издание на русском языке. ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2015

      Издательство АЗБУКА®

      Глава первая

      Первые шаги на свободе

      – Удачи вам, Francés![1] С этой минуты вы свободны. Adios![2]

      Офицер каторжной колонии Эль-Дорадо помахал нам рукой на прощание и повернулся спиной.

      Вот так запросто я сбросил с себя оковы, которые таскал целых тринадцать лет. Под руку с Пиколино мы сделали несколько шагов вверх по крутой тропинке, ведущей от берега реки, где мы только что расстались с офицером, к деревне Эль-Дорадо.

      И вот сейчас, в тысяча девятьсот семьдесят первом году, а точнее, вечером восемнадцатого августа, в своем доме старинной испанской постройки, я с удивительной ясностью снова вижу себя на дороге, усыпанной галькой, и в ушах у меня не только звучит, как тогда, низкий и ясный голос офицера, но и сам я делаю то же самое движение, что и двадцать семь лет назад, – поворачиваю голову в его сторону.

      Полночь. За окнами темно. Но только не для меня. Для меня одного сейчас десять утра и светит солнце, я смотрю на спину моего тюремщика и понимаю, что ничего прекраснее я в жизни не видел! Он удаляется от нас, и это означает конец неусыпному надзору, преследовавшему меня ежедневно, ежеминутно, ежесекундно в течение всех этих тринадцати лет.

      Последний взгляд на реку и поверх головы тюремщика – на остров в центре реки, место венесуэльской каторги; последний взгляд на ужасное прошлое, где меня топтали, унижали и смешивали с грязью целых тринадцать лет.

      И тут же в белесой дымке тумана, поднимающегося над рекой от перегретой тропическим солнцем воды, передо мною, словно на экране, замелькали образы минувших лет. Но я не желал участвовать в просмотре этого фильма; подхватив Пиколино под руку, я повернулся к странному экрану спиной и сделал решительный шаг вперед, передергивая при этом плечами, словно стряхивая с себя налипшую за тринадцать лет грязь.

      Свобода? Но где? На краю земли, в глубине плато Венесуэльской Гвианы, в деревушке, со всех сторон окруженной девственными тропическими лесами, пышность которых не поддается описанию. Это самая крайняя точка на юго-востоке Венесуэлы, рядом с бразильской границей. Огромный зеленый океан, тут и там прорезанный водопадами и змейками рек и речушек; обширный зеленый массив, с редкими вкраплениями небольших сельских общин с часовнями посередине, где живут по духу и букве законов, достойных библейских времен, где пастору нет надобности молиться о любви к ближнему и простоте общения между людьми, поскольку это так естественно для жителей этих мест; они всегда так жили и живут по сей день. Нередко эти pueblitos[3] настолько разрознены между собой, настолько оторваны друг от друга, что появление в деревне залетного грузовика сразу же рождает вопрос: как ему удалось добраться сюда? Образ жизни этих людей, их мысли и чувства, понятия о любви не меняются веками. Они словно вышли из буколики, и миазмы цивилизации нисколько их не коснулись.

      Одолев крутой подъем, в конце которого, собственно, и начиналась деревня Эль-Дорадо, мы замедлили шаг и дальше продвигались очень медленно. Я слышал, как сзади тяжело дышит Пиколино. Я тоже пытался перевести дух: набирал полные легкие воздуха и выдыхал осторожно, не спеша, боясь прожить эти чудесные минуты – первые минуты свободы – слишком быстро.

      Перед нами открылось широкое плато. Справа и слева маленькие опрятные домики утопали в цветах. Нас заметили ребятишки. Они знали, откуда мы идем. Без всякой враждебности, напротив – вежливо и учтиво, они приблизились к нам, обступили со всех сторон и молча зашагали рядом. Кажется, они понимали всю серьезность момента и относились к нему со всем уважением.

      У первого же домика полная негритянка продавала кофе и arepas.[4] И лепешки, и кофе помещались на небольшом деревянном столе.

      – Добрый день, мадам.

      – Buenos dias, hombres![5]

      – Два кофе, пожалуйста.

      – Si, señores.

      И добродушная толстуха налила нам две чашки восхитительного кофе. За неимением стульев мы выпили его стоя.

      – Сколько с меня?

      – Нисколько.

      – Это почему же?

      – Для меня большое удовольствие угостить вас первой чашечкой кофе на свободе.

      – Спасибо. Когда отправляется автобус?

      – Сегодня праздник, и автобусы не ходят. Но в одиннадцать поедет грузовик.

      – Вот как? Спасибо.

      Из дома вышла молодая девушка – черноглазая смуглянка.

      – Заходите, отдохните немного, – предложила она, мило улыбаясь.

      Мы вошли и сели. В доме уже собралось человек десять. Они сидели и пили ром.

      – Что с твоим приятелем? У него все время вываливается язык.

      – Болен.

      – И что, никак нельзя помочь?

      – Нет,

1

Французы (исп.).

2

Прощайте! (исп.)

3

Деревеньки (исп.).

4

Кукурузные лепешки с разнообразными начинками, готовят как в Венесуэле, так и в Колумбии (исп.).

5

Добрый день, молодые люди! (исп.)