Первая жертва. Роберт Шекли

материнской гостиной двух незнакомцев. Один высокий, красивый, с накладной бородой, другой еще выше, брюнетистый и весь в черном, в мягких коротких сапожках. Его светлые северные глаза, глядящие с ледяной беспощадностью, поразили Джанго, и он спросил:

      – Это кто?

      – Помолчи, – сказал отец, надевший, как сразу заметил сын, чистую рубаху с бахромой, приберегаемую обычно для поминок и больших праздников. Джанго смекнул, что незнакомец, должно быть, важная шишка, но вдумываться в это не стал – в сельской школе его учили не думать, если тебя об этом не просят. Тут как раз вошла его старшая сестра Миранда и встала в дверях, как живая картинка, потряхивая своей буйной гривой, – для крестьянки высокая, для аристократки не очень. Сквозь тонкую сорочку просвечивали маленькие острые груди; ноги, скрытые длинной тяжелой юбкой, оставляли куда больше простора воображению.

      – Ты что натворил, отец? Кто эти люди? – В ее голосе звучала тревога, но глаза давали понять, что она не станет противиться, если ее отдадут одному из этих мужчин, а то и обоим – только не одновременно, что нет, то нет.

      Антонио Фериа, потирая небритый подбородок, налил себе стаканчик узетты. Ярость в нем боролась с апатией.

      – Все очень просто, – проворчал он. – Пойдешь вот с ним, – он указал беспалой правой рукой на Гарольда, – на праздник к сеньору Лувейну. Он будет подавать цыпленка терияки вместо Джовио – тот в деревне недавно, сеньор Лувейн не знает его, – а ты, как обычно, лепешки на сале. Понятно?

      – Он тоже у нас будет жить, в деревне? – спросила Миранда, с интересом глядя на Гарольда.

      – Нет. Он охотник, приехал издалека.

      – На кого же он охотится?

      Антонио страдальчески отвел взгляд, налил себе еще и сказал:

      – На патрона. Лувейна.

      – Отец! Ты хочешь предать сеньора Лувейна, который сделал столько добра и нам, и всей деревне?

      Антонио пробурчал что-то и пошаркал ногами по земляному полу. Он уже износил несколько пар башмаков типа «свиная ножка», купленных задешево на рынке в Санта-Каталине, шаркая в них по двору.

      – Разве у меня есть выбор? – вопросил он. – У него карта предателя, а ты знаешь, что полагается за отказ кого-то предать, когда тебе такую показывают.

      – Да, похоже, выбора у нас нет, – согласилась Миранда. – Но как мы через охрану его проведем?

      – Он предъявит удостоверение Джовио.

      – Так в Джовио росту всего пять футов!

      – Значит, он сгорбится. А ты повиляй охранникам бедрами – ты знаешь, как это делается, мне соседи рассказывали. Покажи ему заодно, как шаркать ногами.

      – Ладно, пошли, – сказала Миранда Гарольду. – Посмотрим, что можно сделать.

      – Ну, я пошел, – сказал Гарольд Альбани.

      – Помнишь план виллы? В поезде мы не успели как следует его изучить – там все дрались из-за сэндвичей и дурацкий заклинатель змей притащился.

      – Ничего, я помню. Ты правда думаешь, что это сработает?

      – Конечно. Он ничего не заподозрит, пока ты не продырявишь