ИнквизиTor. Елизавета Домина

благодарил, получал результаты анализов и исследований. Читал заключение и со словами: «Поживём ещё, где наша не пропадала!» ― покидал клинику. После первого серьезного приступа с госпитализацией, на какой-то промежуток соблюдение режима было. Позже Мирону надоели пилюли, диетические столы и запреты. Выстроил свой, комфортный для него режим общения с врачом, обозначив, что появляться он будет за рецептом. На этот случай запись осуществлялась через секретаря. Но именно «звонок» самому доктору, по договоренности, являлся точкой криза. Для мужчины, привыкшего быть сильным и уверенным в себе, госпитализация была признанием собственной слабости.

      – Георгий, спасибо! ― буркнул недовольно Мирон.

      – Ребятам скажи спасибо, что заметили, что ты домой поднялся.

      Система безопасности работала исправно. Учитывая хорошее отношение жильца, сотрудники охраны старались отвечать взаимностью.

      – В этот раз надолго?

      – Полежи недельку, прокапаем. Мирон, ты же мог быть не дома. Пил?

      – Сегодня с утра ещё не успел. Тут вроде не наливают, ― пациент отвергал любые попытки намёков на его слабости со стороны врача.

      – Позже зайду. Поправляйся.

      Дождавшись, когда Георгий покинет палату, Мирон поднялся в поиске своих вещей. Смартфон, ключи от машины – остались дома.

      «Что мы имеем?» ― попытался сложить в голове события вчерашнего дня. «Ведьма прочувствовала, что на неё открыта охота и дала понять, что лезть не стоит».

      Первый подобный приступ случился у Мирона два года назад, при исполнении. После этого любые свои изменения сознания он предпочитал соотносить с рабочими моментами. Так проще было отрицать факт физической немощи, последствия контузии и пагубное влияние алкоголя на его организм. Собрал в целое разрозненные факты, указанные в записях психолога, наитие и опыт. Вывод был сделан без схем: «Объект» опасен. Стоит доложить об этом Апостолу.

      – Доброе утро! ― в палату вошла медсестра. ― Меня зовут Ирина. Ложимся на живот, спускаем штанишки.

      – Доброе, ― глядя на доброжелательную блондинку в белом халате, Мирон сменил гнев на милость. Задумался, почему в этот раз во сне не пришла девушка.

      Игла вонзилась в ягодицу почти безболезненно.

      – Сейчас вам принесут завтрак. Зайду к вам позже с капельницей.

      В глубине души Мирон хотел бы прочувствовать то, затерянное где-то далеко в юности, чувство влюблённости. Волнение, смущение, потеющие ладони, учащённое биение пульса. Обволакивающую теплом нежность. Трепетное желание оберегать и заботиться. Он давно не ощущал чего-то даже близко по отношению к противоположному полу.

      Горячие точки, девушка из сна, работа, подразумевающая поиск двойного дна в каждой женщине. Принял грусть по забытой любви за банальное осознание одиночества в стенах клиники. Дотянулся до пульта и включил телевизор ‒ идеальный метод отправить мозг на отдых.

      Апостол

      Анна и Мирон не осознавали, что их жизнь после столкновения уже не может быть прежней. Они держались за устоявшиеся