Враг моего врага. Том 3. Натали Р.

умирать на Нлакисе, и ничего. Было сожаление, была мысль о том, что стоило, как минимум, убить их самим и быстро – увы, времени не хватало, счет шел на минуты. Но совесть не мучила. Не получилось, так не получилось.

      А теперь вот он таскал гарнитуру, потому что ему было неловко вынуждать рабочих делать это ради его удобства.

      Зашла, шаркая подошвами, бабка Вилтинь, поставила на стол томатный сок и тарелку с пирожками. Аккуратная худая старушка с девичьим именем, очки на носу, седые волосы собраны гребнями во что-то компактное на затылке. Ну куда ей гарнитуру вешать? На слуховой аппарат? Вилтинь прибилась к руднику в первые дни. Пришла погреться по тонкому еще снегу, в одном рваном халате. И не ушла потом. Говорила, что Захар напоминает ей внука. Чем он, интересно, может напоминать мересанца? О внуке он не расспрашивал – к чему бередить? Выдал ей очки и два новых халата – не Бог весть что, рабочая одежда для технички, но мересанская бабуля была от них в восторге. Она научилась варить кофе и делать горячие бутерброды. Но электроплиткой и микроволновкой пользоваться отказывалась, притащила откуда-то газовую горелку. И регулярно потчевала его чем-нибудь своим, мересанским. Пирожки вот эти, с какой-то местной ягодой, из местной же муки. Ягоды – естественно, замороженные – обнаружились под снегом при вскрытии очередного пласта.

      Бабка вышла, разминувшись в дверях с Нгири Хобондой. Группа компаний «Экзокристалл» продолжала сотрудничество с тем же самым охранным предприятием, и команда Нгири, как временно находящаяся не у дел, получила назначение на Мересань. Захар не был против: охранники несли службу добросовестно, а что отступили однажды перед мересанским десантом – так они же не боевое спецподразделение. А потом пожалел. Надо было просить другую команду. Да, у него претензий к Хобонде и его людям не было, но у того к нему – судя по всему, были.

      Нгири господина Зальцштадтера уважал. Уравновешенный, хладнокровный человек, умеющий принимать неприятные решения и не теряющий голову в опасности – и не скажешь, что штатский. Вот только грызла начальника охраны обида. Не мог он простить директору, что тот отдал ласковую гъдеанку райскому капитану. А его, Нгири, даже не спросил! Разве Зальцштадтер протянул ей руку, вывез с погибающего Нлакиса? Разве у него на коленях она сидела в беспилотнике, где для нее не было предусмотрено места? Так с какой радости он ею распорядился, да еще так бездарно?

      По всем человеческим понятиям, Зальцштадтер обошелся с Нгири несправедливо. Но печаль в том, что формально предъявить директору было нечего. Гъдеанка ему не жена и не невеста, мало ли кто кому нравился. Работница рудника с птичьими правами, а как поступать с гъдеанскими работниками – решал Зальцштадтер. Он решил оставить их на планете, и Нгири, сделав ему наперекор, мог бы и взыскание схлопотать, и черную метку в характеристику – а это верное разжалование. А потом он решил отдать ее вампиру, будучи в своем праве. И что Нгири может с этим поделать? Только молчать в тряпочку да надеяться, что гъдеанка, по