Оренбургский платок. Анатолий Санжаровский

с тобоюшкой всесогласный… Я со всей дорогой душой!.. Токо… А ну заблудишься? А ну заведё тебя дед лешак куда в глухоманку к босому к старику?..

      – К кому? К кому? – удивилась я.

      – Босыми стариками у нас навеличивают медведушек, – пояснил Михаил.

      – Медведушки у нас не с кошку. С избу! – стращал свёкор. – Идёшь лесом, а кустарики с корня повыдернуты. Косматый сергацкий барин грелся. Во-она как! Это мы с Минькой попадись ему, так он отвернётся, обхватит свою башню лапищами да в тоске в звериной и плюнет. Таких мешков с говном скоко перевидал он на своём веку! А вот совстреться ты, небоглазка, с им, лесной архимандрит извнезапу и задумается кре-епенько. А плотно подумает-подумает медведка-думец и не упустит живую. Ну на кой нам такой уварок?! В жизни, Нюронька, всего хватишь… Кру-уто тут нам поддувало. Беды кульём валились… Поскупу жили-были… И голоду ухватили, и холоду… Нуждица крутила нами, как худым мешком. Мы никовда не шумели капиталами. Это уже при тебе единый разушко шумнули… С ярманки… Можь, при тебе побегим?.. Разбежимсе жить в гору?.. А?.. А ты… Не-е-е! Нюрочка, сладкая дочушка огнезарная, не входи во гнев. Не возьмём ломать грибы… Да без тебя, да без твоих кисеек всему нашему дому карамбец. С рукой по миру лети!.. Уж ты лучша сиди вяжи. Оно всем нам будет и спокойней, и подходней[99].

      Ну что тут скажешь?

      Подкорилась я. Бросила проситься.

      На прощанье свёкрушка благодарно обогрел меня тёплым, детским взглядом, и подались наши мужики в лес.

      А я со спицами села к окошку поджидать их.

      Стаял уже день.

      Солнце пало за толпу унылых толстых облаков – на ночь согнал ветер домой, к низу неба, – а наших всё нет.

      Разве можно тако дибеть?[100] Не накрыла ль беда там какая?

      Нету моей моченьки сидеть выжидать.

      Спицы валятся из рук.

      «Пойду… Пойду встрену…»

      Откинула вязанье и только за калитку – про них речь, а они навстречь!

      Весёлые. Видать, с прибытком.

      Ну да. С прибытком.

      Полный возок уже закрытых кадушек!

      Грибы сразу же там, в лесной речонке, мыли. Солили. Пять насолили кадушек.

      Составил их с возка Михаил.

      Потом подаёт мне ладненький такой бочоночек с мёдом и подольщается:

      – Это тебе мой тёзка-косолапка, сам Михайло Иваныч передали.

      – Спасибо тёзке и тем хозяевам, у кого укупили по дороге.

      Хмыкнул Михаил. Ничего не сказал.

      Только обмахнулся. Утёр пот со лба.

      – Мда-а, – промолвил минуту упустя. – Чай с мёдом пить легко. Да никто не нанимает…

      А привёз он мне ещё волоцких орехов-последушек. Сами выпали. Последние. Осень на дворе.

      Даёт и вздыхает:

      – Вот, Нюра, ещё чего тебе в гостинец добрый медведка прислал.

      – Ещё раз спасибко медведке.

      – А мне?

      – Прислал-то медведка!

      – Прислать-то прислал. А лазил-та под деревьями я. По одному сбирал…

      15

99

Подхдно – выгодно.

100

Дибеть – долго задерживаться.